Вот и весь сказ. Так что Николай Оттович отбыл на Балтику, вступать в должность вахтенного офицера на флагмане. Хоть я и настаивал на том, чтобы Генерал-Адмирал назначил моего адъютанта командиром корабля, ничего не вышло. Платов прямо заявил: хочешь, мол, чтобы из Эссена толк вышел — дай ему на флоте послужить, как положено. В принципе, верно: какой из Эссена сейчас командир корабля? Почти такой же, как и из меня. Хорошо, что хоть его Алексей вообще взял с собой, а то ведь поначалу чуть ли не по интендантской части назначить предлагал. Ладно, потрется Николай Оттович возле маримана нашего великого, авось и наберется свежих идей (прямиком из XX века!) о тактике и оперативном искусстве.
Так что, из всех моих тонтон-макутов,[35] из тех, с кем начинал, при мне остались только Ренненкампф, Шелихов и Махаев. Правда, Павла Карловича тоже скоро придется отпускать в «большую жизнь». Вот и останусь я только с моими ординарцами век вековать…
Рассказывает Дмитрий Политов (Александр Рукавишников)
Великий князь Алексей Александрович, генерал-адмирал русского флота объявился в Нижнем Новгороде без помпы и оркестра. Просто тихо приехал для инспекции моего завода, как и обещал на общем собрании. Приехал инкогнито в конце января, в сопровождении двух офицеров, простым пассажирским поездом, правда, все-таки первым классом. И ведь не предупредил заранее, собака, за что и поплатился — до Стальграда добирался на простом извозчике.
Саша Ульянов, секретарь мой незаменимый, в очередной раз затек в дверь кабинета с сакраментальной фразой про Юстаса и Алекса. После визита и пятидневного загула с цесаревичем, Сашеньку уже сложно чем-либо удивить. Подумаешь — очередной великий князь пожаловал!
После часовой прогулки в открытом конном экипаже в разгар метели, Алексей свет Александрович капитально замерз — не спасла шинель на меху и каракулевая шапка. При взгляде на бедственное положение товарища моим первым порывом было накатить ему грамм двести водки, но я вовремя вспомнил, что Сергей в настоящий момент мужественно борется с зеленым змием, засевшим в глубинах организма, доставшегося от растворившегося на воздусях великого князя Алексея. Поэтому я ограничился предложением чисто символической рюмочки коньячку и распоряжением о срочной доставке в кабинет горячего чая. И то и другое Алексей принял с благодарностью.
К чести Сережки Платова, или, по нашему договору об именах, Великого Князя Алексея, пришел он в себя довольно быстро. Хватило всего половины ведерного самовара.
— Ну, my dear businessman by the grace of God, хвались плодами трудов праведных, посмотрим, что из этого подойдёт для флота! — решительно заявил Алексей, после отказа от моего предложения откушать с дороги, чем этот самый God послал. Великий князь явно догадался, что обед может сильно затянуться и плавно перерасти в ужин.
— Экий ты прыткий, твое высочество, — улыбнулся я. — Не успел приехать и сразу быка за рога! С чего начнем? Со стрелковки?
— Нехай со стрелковки, хотя меня больше интересуют стволы с более широкими дулами, — хмыкнул адмирал. — Пойдем по возрастающей!