— Мне не нужен шанс. Он принял решение.

— Это что еще за разговорчики? — нахмурился Уэйн. — Ты сдалась? Выходит, такой у нас была Вознесшаяся Воительница? Да?

— Вообще-то, нет. Она подошла прямиком к мужчине, которого любила, выбила у него из рук книгу и поцеловала.

— Ну вот, а я о чем говорю!

— Впрочем, Вознесшаяся Воительница еще убила ту, на ком Эленд собирался жениться.

— Что, серьезно?

— Ага.

— Жуть, — одобрительным тоном произнес Уэйн и глотнул еще шерри.

— И это еще не все. — Опершись на руки, Мараси откинулась назад. — Хочешь отвратительного? Предполагается, что она еще и вырвала у Вседержителя кишки. Я видела подобные иллюстрации в нескольких манускриптах.

— Для как бы религиозной истории слишком уж натуралистично.

— Честно говоря, они все такие. Мне кажется, в них специально добавляют захватывающие куски, чтобы люди читали все остальное.

— Хм. — Судя по всему, Уэйн не поверил.

— А ты, вообще, хоть раз читал религиозные тексты?

— Еще бы!

— Правда?

— Ага, очень многое из того, что я читаю, имеет отношение к религии. «Проклятие». «Преисподняя». «Раздувшийся от газов мерзавец-жополиз».

Мараси устремила на него скептический взгляд.

— Последнее из Завета Хэммонда. Честное слово. По крайней мере, там точно есть буквы, из которых можно сложить эти слова. — Очередной глоток.

Уэйн мог перепить любого из знакомых Мараси. Главным образом потому, что черпал силу из метапамяти: исцелял себя и сжигал опьянение в мгновение ока, а потом начинал заново.

— Ну так вот, — продолжил он, — ты должна поступить, как леди Рожденная Туманом. Приступай к убийствам, да. Ни шагу назад. Он должен быть твоим, и ты всем это продемонстрируешь.

— Приступать… к убийствам?

— Именно.

— Она же моя сестра.

— Можно все обставить изысканно. — Уэйн на секунду задумался. — Ну, я не знаю, дать ей право первого удара… Как-то так.

— Нет, спасибо.

— Убийство вовсе не обязано быть настоящим, Мараси. — Уэйн спрыгнул со стола. — Оно может быть фигуральным и все такое. Но ты должна сражаться! Не позволяй ему жениться на ней.

Запрокинув голову, Мараси посмотрела на качавшийся над столом набор поварешек:

— Я не Вознесшаяся Воительница, Уэйн. И что-то не очень хочется ею становиться. Зачем мне мужчина, которого придется убеждать, связывать веревками, чтобы он мне повиновался? Подобное годится для зала суда, а не для спальни.

— А вот мне кажется, что некоторые люди сочли бы…

— Осторожнее.

— …такой взгляд на мир весьма просвещенным. — Уэйн глотнул шерри.

— Я не какое-нибудь измученное, брошенное существо, — возразила Мараси и невольно улыбнулась при виде своего искаженного отражения в поварешке. — Я не сижу и не чахну, мечтая, чтобы кто-то меня осчастливил. Здесь мне ничего не светит. Из-за отсутствия истинного влечения с его стороны или упрямства — какая разница? Я живу дальше.

Она выпрямилась и посмотрела Уэйну в глаза. Тот склонил голову набок:

— Хм. Ты серьезно, да?

— Еще как серьезно.

— Жить дальше… — повторил Уэйн. — Ржавые орехи! А так можно?

— Безусловно.

— Ух! Как ты думаешь… мне надо… ну, понимаешь… Ранетт…

— Уэйн, если кто и должен был поймать намек, то как раз ты. Да. Живи дальше. Ну честное слово.