— Смерть очень аккуратна, — усмехнулась я. — Шкафы, столы и стулья они уже забрали, натяжные потолки срезали, сантехнику демонтировали, сейчас паркет осторожно отковыривают. О! Я знаю, откуда шум!

Я повернулась к мужу:

— Смерть же хотела получить заодно и торшер в виде медведя, но ты его не отдал. Она заказала копию, а та получилась неудачной. Думаю, сейчас госпожа Смерть утаскивает твоего жуткого Топтыгина в треуголке. Зверюга же тяжеленный, а у госпожи Тод руки слабые. Видимо, она уронила торшер.

— Ты это сказала, решив, что я побегу вниз? — рассмеялся супруг. — А вот и не побегу! Потому что вчера перенес Федю сюда, к маме, мой торшер стоит в центре управления бригадами.

Рина вскочила.

— А ведь шум не снизу донесся. Уже десять вечера, а бригада в семь часов домой уходит. Ой, значит, это у нас что-то упало!

Ирина Леонидовна побежала посмотреть, что случилось, и через секунду закричала:

— Ну ты и безобразник!

Мы с Иваном переглянулись, потом кинулись на ее голос. Перед глазами развернулась дивная картина: на полу валялась кастрюля, в которой, похоже, совсем недавно было мясо в подливке. Но сейчас от содержимого почти ничего не осталось, потому что Мози, Роки и Альберт Кузьмич с невероятной скоростью уминали куски и вылизывали плитку.

— Он сбросил им горшок с телятиной в кисло-сладком соусе! — возмутилась Рина, показывая пальцем на нижний ряд шкафчиков. — Как только сил хватило!

Я посмотрела на рабочую поверхность стола и около плиты увидела домового, замершего там с самым невинным видом. Меня охватило изумление:

— Вася умеет так высоко запрыгивать?

— Видела бы ты, как он по занавескам лазает, — захихикала Ирина Леонидовна. — Вот безобразник! Ты зачем кастрюлю скинул? Эй, парни, немедленно прекращайте лопать наш ужин, вам это нельзя, сплошь вредные продукты!

— Это была наша еда? — уточнил Иван.

— Да, — горестно вздохнула Рина. — Была! Вот точный глагол.

— И для собак она под запретом из-за вредности? — строго спросил мой муж.

Теперь захохотала я. Иван не выдержал и тоже рассмеялся. Рина смутилась и принялась неловко оправдываться:

— Ну да, это прозвучало глупо. Но понимаете, там сметана, а она жирная, и собачья печень…

Я обняла свекровь.

— Мы все поняли. Конечно-конечно, нас не жалко, а вот бульдожек…

Рина тоже рассмеялась.

— Теперь долго будете надо мной потешаться. А домовой-то какой сильный! Лапки тоненькие, но чугунок свалил.

— Я нашел специалиста по экзотическим животным, пригласил его приехать, — перебил ее сын. — Ученый точно скажет, кто сия зверушка, каков ее пол.

Ирина Леонидовна посмотрела на пол и возмутилась:

— Альберт Кузьмич, вот уж от кого я такого поведения никак не ожидала! Не сели за стол, не повязали слюнявчик… Мози и Роки меня не удивляют, бульдожки дурно воспитанный плебс. А вы, наш князь, вместе с ними… Ваше высочество, вы жрете с пола? Вылизываете плитку? Фу! Директор института благородных котов заработает инфаркт, если узнает, как себя ведет его лучший ученик. Василий, мальчик мой! Как ты смог спихнуть такую тяжесть? У тебя же ножки, как спички!

— Глядя на сей пир, могу предположить, что у нас живет домовиха, — неожиданно сказал Иван.