Небольшая территория возле подъезда была окружена газоном, вдоль кромки которого шла довольно высокая живая изгородь, образованная декоративным кустарником. Капот «Туарега», наверняка принадлежащего Берестову, почти упирался в этот зеленый «забор», и Лев предположил, что, укрывшись за ним, сможет понаблюдать за происходящим, оставаясь незамеченным.

Терпение Гурова наконец было вознаграждено. В девятом часу свет в окнах «Мишени» погас, и в дверях появился хозяин, сопровождаемый уже знакомым полковнику Гришей. Они о чем-то оживленно переговаривались.

С такого расстояния нельзя было разобрать слов, но, судя по интонациям, Ираклий Семенович огорченно на что-то сетовал. Собеседники направились к машине, и вскоре Лев мог уже услышать, о чем шел разговор.

— …со всех сторон обложили, — с досадой говорил Берестов. — Не те, так эти жизни лишат.

— Ну, уж вы, Ираклий Семенович, чересчур! — успокаивал его Гриша. — Прямо уж жизни лишат?

— А как это, по-твоему, называть? — кипятился хозяин. — Они, знаешь… Они ведь что угодно могут сделать. Им дело сфабриковать, донос настрочить, с рынка выдавить — это как плюнуть. Да что там дело! Они и беспокоиться не будут. Вон налоговую натравят, и вся недолга. Как начнут сюда каждый день «проверяющие» эти ездить, и фабриковать ничего не придется. Сам, к чертям собачьим, застрелишься от такой жизни!

— Но вы же сделали что им нужно. Зачем стреляться? Ведь претензий никто не предъявляет.

— Да уж. Не предъявляет. Эти не предъявляют, зато теперь менты сюда повадятся. Чего он здесь, спрашивается, искал? Все оформлено по закону. Пистолет продан на основании разрешения. А для чего — это уже не мое дело. Я не обязан следить, как покупатели с этим товаром обращаются. Моя обязанность — соблюсти правила при продаже. А там уж… их дело. За каким дьяволом им понадобилось оружие и как они его используют, это… их дело. Я не обязан.

— Да не волнуйтесь вы так, Ираклий Семенович. Ведь обошлось. Документы в порядке, правила не нарушены. Если бы что-то было, разве бы он ушел просто так?

— Да уж. В порядке. Ты вот знаешь, для чего им нужен был пистолет? А? То-то. На кого она, эта лицензия? Что это за человек? Может, это убийца какой-нибудь? А я пистолет продал. Или, наоборот, дурака какого-нибудь нашли, под статью подвести хотят. А я, получается, помог. Или, может, это вообще виртуальная личность. Черт! Да там все, что угодно, может быть! Черт! — Берестов плюнул с досады.

— Может, тогда не нужно было продавать? — осторожно проговорил Гриша.

Эта тихая фраза вызвала у хозяина такой прилив эмоций, что он чуть не подпрыгнул на месте.

— Гриша! — возопил Ираклий Семенович. — Ну вот что ты такое говоришь?! Как мог я им не продать? Это знаешь какие люди? Они что угодно могут сделать! Им с рынка выдавить — как плюнуть. И при чем я тогда останусь? Сидеть у разбитого корыта? Спасибо большое за такой совет.

— Да не волнуйтесь вы так, Ираклий Семенович, — испуганный произведенным эффектом, произнес Гриша.

— Не волнуйтесь! Тебе хорошо говорить. А у меня от всех этих новостей скоро, похоже, последние волосы повылезут. Не волнуйтесь! Ладно, садись, подвезу тебя, чего будешь по ночи шарахаться!