Гузенко и его сослуживцы, работая с криптограммами, могли реально представить себе опасность, которая ежеминутно грозила жизни агентов советской военной разведки за рубежом.
Советские военные шифровальщики учились своей профессии в целом ряде учебных заведений. Гузенко изучал основы шифрования в Военно-инженерной академии имени Куйбышева, где заместителем начальника академии по политической части был бывший опытный шифровальщик Масленников, по прозвищу Криптус, который слыл хорошим преподавателем и отменным знатоком шифровального дела. Далее Гузенко продолжил свое обучение в Высшей школе Красной Армии, более известной как Разведывательная академия. Среди других предметов шифровальное дело изучалось также и в электроминной школе в Кронштадте. Здесь в течение двух лет учился шифровальному делу Петров, при этом курс его обучения включал и криптоанализ. После этого Петров два года служил в качестве старшего шифровальщика на борту эсминца «Володарский», где работал в маленькой каюте под капитанским мостиком. По окончании срочной воинской службы Петров демобилизовался и поступил на работу в Спецотдел.
Советская шифровальная служба в основном учла плачевный опыт своей российской предшественницы времен Первой мировой войны. Об этом свидетельствует следующий полный драматизма обмен радиограммами между советскими воинскими частями 22 июня 1941 г. Сразу же после внезапного нападения Германии на Советский Союз один из передовых постов Красной Армии передал по радио открытым текстом: «Нас обстреливают. Что нам делать?» На что последовал следующий ответ: «Вы с ума сошли! Почему ваше сообщение не зашифровано?»
Во время Второй мировой войны шифровальная служба Красной Армии использовала в основном коды с перешифровкой. Советское военное командование часто заменяло коды тактического звена, но отмечались случаи, когда код, который использовался на одном участке большого фронта, через некоторое время начинал применяться на другом. У советских погранвойск и тайной полиции были свои собственные шифрсистемы. Кроме того, в распоряжении советских криптографов находилось несколько полученных по ленд-лизу экземпляров американского шифратора «М-209», которые они использовали в качестве прототипов для создания своих собственных шифрмашин, хотя об их применении на практике ничего достоверно не известно.
При достаточной интенсивности обмена шифрованными сообщениями коды с перешифровкой, безусловно, могут вскрываться. Одним из первых, кто вскрыл советский военный код, был шведский криптолог Арне Берлинг. В период ожесточенных боев финнов с русскими зимой 1939/40 г. Швеция передавала своему соседу разведывательные данные, полученные путем чтения советской шифрпереписки.
Советская стратегия ведения войны против финнов предусматривала нанесение ударов по пяти направлениям в глубь территории Финляндии. Одна из группировок Красной Армии должна была атаковать финнов в районе небольшой деревушки Суомусалми, а другая, расположенная севернее, должна была действовать в направлении деревни Салла. Однако разведывательная информация, полученная шведами из дешифрованной переписки этих группировок, помогла финнам отразить оба удара.