— Видал, как он падал.

— Бутыл?

Корабб потряс головой.

— Улыба? Корик?

— Скрипач с ними.

— Скрип? Он…

Один из первых окопов внезапно взорвался. Ряды На’рхук заволокло сизым дымом.

— Что за…

— Какой-то ублюдок наступил на долбашку! — сказал Каракатица. — Так и надо! Давай!

Смертельно бледные лица под ободками шлемов… но панцирники не бегут, готовятся. Двое подвинулись, позволяя морпехам спрыгнуть. Один крикнул: — Те дубинки…

— Мы им задали, — заорал в ответ Каракатица. — Теперь это просто железо.

Крик пронесся по всей длине траншеи: — СЛАВА МОРПЕХАМ!

Лица вокруг Корабба сразу стали темнее. Оскалились зубы. Это внезапное преображение заставило его задохнуться. «Железо, да уж. Вы всё знаете насчет железа!»

На’рхук были в пяти шагах. Тяжелая пехота поднялась навстречу.

Еж видел, как ящеры вылезают из огромного кратера, на месте которого недавно стоял Быстрый Бен, видел, как они восстанавливают порядки и продолжают наступление. Он извернулся, не вставая с земли, и оглядел легионы Летера, надвигавшиеся быстрым шагом, опустившие пики, уже торчавшие под особым углом у каждой шеренги.

Еж хмыкнул. «Подходящее оружие».

— Сжигатели Мостов! Слушайте! Забудем про верховного мага. Он стал пеплом на ветру. Мы должны ослабить ящериц, чтобы Летеру было легче. Готовьте припасы. Один залп по моему слову; потом отступаем. Если у летерийцев есть мозги, они дадут нам дорогу. Если нет, поворачивайте направо — направо, поняли? И бегите, словно сам Худ наступает на пятки!

— Командор! — крикнул кто-то.

— Что?

— Кто такой Худ?

«Боги подлые». — Тот парень, которого к пяткам лучше не подпускать. Ясно? — Еж поднял голову. «Дерьмо! У этих снова палки и ранцы!» — Проверить припасы! Берите синие. Слышали? Синие. Целить в переднюю шеренгу! В узлы, друзья — подруги! В те белые горбы!

— Командор!

— Какого Худа…

— Слышу лошадей! С юго-востока, похоже… это лошади?

Еж высунулся чуть сильнее. Две фаланги ящеров быстро разворачивались. — О боги…

Желч почти лег на спину коня, готовясь к атаке. «Малазане вечно умеют найти самого опасного врага во всем мире. И уродливого. Проклятье! Но у их квадратов нет пик для отражения кавалерийской лавы — и они за это поплатятся».

Подведя войско к месту, где ждала Рефела, он за несколько ударов сердца рассмотрел все, что было нужно.

Враг пожирал малазанскую армию, оттесняя, уничтожая сотни солдат, словно они были детишками. При этом едва ли треть фаланг была задействована в сражении.

Он видел, как летерийцы выдвигаются с флангов, создав ощетинившуюся пиками «пилу». Они еще не встретились с врагом. По краям виднелись конные отряды, которые явно — и необъяснимо, на взгляд Желча — придерживали в качестве резерва.

Прямо перед строем хундрилов две фаланги сомкнулись в плотное каре, не давая Горячим Слезам возможности вклиниться в щель, рассыпая стрелы во все стороны. Желчу не было нужды отдавать приказы голосом или жестами: его опытные воины знали, когда стоит тратить стрелы, знали, когда нужно расступиться, пропустив тяжеловооруженных всадников, мчащихся ранить бока вражеского строя — ранить и сразу отойти. Но шансов разбить эти фаланги нет — демоны слишком велики, слишком хорошо защищены. Они не дрогнут перед атакой.