«Первый день во Году» я отпраздновал со своей школой, устроив настоящий пир на подворье Сабурова, ставшем уже родным первому потоку и на котором предстояло жить второму. Новики еще дичились, ели мало, а кое-кто украдкой тырил со стола яйца и прятал их за пазуху. Этим полуголодным детишкам еще даже в голову не приходило, что каждый день они будут есть досыта…
На Воздвижение Животворящего Креста Господня собирались съездить на богомолье в Троице-Сергиев монастырь. Однако батюшка шибко захворал, а одного меня отпускать не захотел. И мне пришлось отписать настоятелю, что отец приехать не может, поелику болен. Вообще, как его прихватывало, он частенько вызывал меня к себе и велел, чтобы я садился у его кровати. После чего начинал мне рассказывать про старые времена, про царя Грозного, про сыновей его, Ивана и Федора, как он попытался вступиться за Ивана, за что был нещадно бит Грозным до крови, как помогал царевичу Федору в его трудах царских. О Дмитрии, убиенном в Угличе, рассказывал мало и скупо. Больше налегал на то, что сей смертью некие «тати» его очернить хотят. Я сидел, слушал, временами гладил его по руке, отчего в той моей части, что принадлежала мальчику, рождалось теплое чувство. Впрочем, я давно перестал делить себя на две части, все больше и больше ощущая себя царевичем Федором, которому выпал уникальный шанс не исчезнуть, как это было ранее, а сыграть свою заметную роль в истории страны. Вернее, какое там ранее — позднее, конечно, да и если еще получится… Потому как только сейчас, поварившись в этой густой бурде под названием «государственное управление», я начал понимать, как тяжело там, в будущем, приходится этим ребятам — Путину, Медведеву и остальным.
Я-то сам раньше (ну или много позже, если подойти к вопросу чисто формально), сидя в компании таких же крутых перцев, как и я, частенько драл горло: «Да эти идиоты из правительства… да этот мудак министр финансов… да этот кретин…» О-хо-хо, недаром кто-то из великих американских актеров сказал: «Как жаль, что все, кто знает, как надо управлять страной, уже работают таксистами и парикмахерами». Вот и мы были такими же, блин, парикмахерами, несмотря на всю свою крутость… Да, при неких идеальных условиях «шарообразного коня в вакууме» существует масса весьма разумных и довольно логичных решений. Но вот что нужно делать и, главное, что возможно сделать реально, сейчас, сегодня, с этими людьми, всей своей предыдущей жизнью приспособленных мыслить и делать так, как привыкли (ну этакий привычный вывих у них в мозгах, преодолеть который ничем невозможно), а не так, как вроде бы требуется, с этой системой управления, с этой чиновничьей бюрократией, с этими финансами — это вопрос вопросов. А начать реформировать хоть что-то — так это выбить данную структуру из уже имеющегося, пусть и слабоэффективного, но все-таки как-то действующего режима на годы, если не на десятилетия. Мы вон там, у себя, уже сколько медицину или, скажем, образование реформируем, а спроси любого — тут же скажет, что раньше, в советское время, и то и другое было куда как лучше…