Крымчаков, припершихся с такими предложениями, я вышвырнул пинком под зад буквально на следующий день, выкатив им перед этим следующие условия: миллион рублей «поминок за обиды» и освобождение всех поголовно христианских пленников. Причем не под честное слово, а под наблюдением моих дьяков, коим будет предоставлено право заходить во все без исключения города и селения Крыма, во все дома и даже мечети и проверять, как сие будет исполнено. Я не сомневался, что крымчаки на такое никогда не согласятся — во-первых, сумма для них совершенно неподъемная, и, во-вторых, они еще не настолько перепуганы, чтобы задрать лапки и разрешить всяким там гяурам свободно шастать по родимой крымщине… А императору я велел передать большую благодарность и уверения в самом глубоком к нему уважении и просто ну совершеннейшем почтении, но отговорился скудостью казны, малочисленностью войска и опасением того, что ежели я влезу в такую войну, то неизвестно как буду выпутываться, ежели вдруг начнутся всякие неурядья с Речью Посполитой.

Кстати, с ней я слегка лопухнулся. Пару лет назад там началась свара под названием рокошь, это типа бунта против короля, но как бы и не совсем бунта, а этакого почти законного (ну так у них, поляков, принято) выступления вельможной шляхты против центральной власти. Против короля выступили такие влиятельнейшие вельможи, как великий коронный маршал Миколай Зебжидовский, Ян Щесны Хербурт, Станислав Стадницкий и виночерпий Литвы Януш Радзивилл. Когда я по возвращении польского посольства ознакомился, так сказать, с программными документами восставших, то только локти себе не кусал. Если вовремя знать… Можно было бы помочь «правому делу восставших за свободу» деньгами, и поляков можно было бы не опасаться лет пять как минимум, а в случае победы этой команды Польшу вообще можно было списать со счетов. Все, нет такого государства и не было никогда, а то, что было, — мираж, и баста… Впрочем, с другой стороны, кто его знает, что на самом деле для моей страны было бы более выгодным. В конце концов, так рано рассыпавшаяся на куски Польша означает минус один в составе более-менее сплоченной команды, противостоящей османам. А оно мне надо?

В августе в Москву прибыли первые иностранцы, отобранные и сманенные моими ребятами. Среди них было три военных инженера — два голландца и один итальянец, как строившие, так и бравшие крепости для штатгальтера Соединенных провинций. И вот это был подарок так подарок. На следующий год планировалось как раз взятие крепостей, а потом уже их удержание, так что сии ребята были для меня на вес золота. Впрочем, и остальные сорок человек из первой партии были дюже добры. Отбор на месте ребята осуществляли строго.

В декабре мне на стол лег первый вариант нового «Уложения о царевой казацкой службе», над которым я собирался плотно поработать, для чего вызвал в Москву старого Нестора Серьгу. Ибо все эти окраинные вольницы надо было постепенно брать в узду. Но и совсем отказываться от казачества было невозможно. Очень полезные люди для государства Российского, только вот в тысяча девятьсот семнадцатом оплошали казачки, оплошали… Хотя пока об этом еще никто и не догадывался. Я тут шибко удивился, как интересно в этом времени понимают слово «казак». Никакого «слуга царю — опора трону» пока и в помине не было. Про казаков тут сказывали, что это есть «гулящие» люди, голь перекатная, не имеющие ни кола ни двора беглые либо авантюристы, почитай, без роду без племени, по большей части укрывавшиеся на диких украинах государства от суда и наказания. И промышляющие чем только ни попадя — от охоты до прямого грабежа. Так что мои «заигрывания» с таким контингентом никто в столице не одобрял. Хотя и голоса против особенно не поднимали. Ибо уже были доказательства тому, что, чего бы там государь ни напридумывал, пока это все только в пользу срабатывает. Эвон, про то, что он повелел Елецкую крепость изуродовать да Царев-Борисов и остальные города и острожки самой южной засечной черты бросить, тоже много чего ворчали, какие беды сулили, и что? Ан все по государеву счету вышло. Недаром ему сама Богоматерь благоволит и, судя по всему, сама его руку и направляет…