Этой заминкой воспользовался Шепель. Он знал, что Ким и Дрозденко отработали подельников Адаева, слышал взрыв «РГД». И сейчас один из них через соседнюю квартиру перешел в подъезд, ожидая момента напасть на террориста сзади, а второй следит за обстановкой с балкона квартиры Мамедова. Михаил посмотрел на балкон, увидел Кима и тут же перевел взгляд на террориста. Адаев машинально вскинул голову и также увидел еще одного спецназовца. И допустил ошибку. Перебросив пистолет из правой руки в левую, бандит на мгновение выставил ее вверх и выстрелил по балкону Мамедова.

Одновременно нажал на спусковой крючок и Шепель. Пуля его пистолета пробила предплечье бандита и выбила «ПМ» к двери подъезда, откуда на Адаева прыгнул Дрозденко. Одним выверенным ударом он лишил сознания раненого бандита. Девушка отбежала в сторону и присела на корточки, закрыв голову руками. Она находилась в шоке.

Шепель, вложив пистолет в карман легкой куртки, поднял голову и крикнул:

– Ким!

– Я, командир, – перегнулся тот через балкон.

– Живой?

– А что мне будет? Отработали Ачила?

– Конечно! Вон лежит под навесом подъезда. Андрюша приложился так, что сомневаюсь, жив ли тот! А ты чего торчишь на балконе, как курица на насесте? Спускайся, пора сваливать!

Майор подошел к лежавшему на бетонных ступеньках Адаеву, ударил ногой по ребрам. От боли Адаев очнулся. Взвыл:

– Взяли, суки? Твари, мрази! Всем головы отрежу, кожу с живых сдеру. У-у, паскуды!

Михаил нагнулся к нему:

– Еще хоть одно слово, и я отстрелю тебе яйца, придурок. А я слово держу!

– Руку перевяжите! Больно! – попросил Адаев.

– Я же тебя предупреждал!

Ачил замолчал, уткнувшись физиономией в бетон.

– Вот так-то оно лучше.

Телефон майора издал сигнал вызова. На дисплее высветилась буква «Т» – значит, звонил Тимохин.

Шепель взглянул на Кима:

– Докладывали о срыве прямого штурма?

– Да! Но ты ж занят был.

– А подождать не могли?

– Чего ждать-то? Все одно узнал бы…

Укоризненно покачав головой, Шепель ответил:

– Слушаю тебя, командир!

Тимохин повысил голос:

– Это я тебя слушаю, майор! Как ты допустил захват заложницы? Почему не прикрыл балкон?

– Да не шуми, Саня! Все уже закончилось. Да, Ачилу удалось ускользнуть в соседний подъезд, захватить заложницу. Но и все! Я его встретил, убедил отпустить девушку.

– Убедил?

– Ну, не без применения оружия, конечно, но с минимальным ущербом для этого ублюдка Ачила!

– Надеюсь, он в состоянии говорить? Челюсть ему не вынес?

– Нет. А надо бы!

– В квартире заложницы еще кто-нибудь пострадал?

– Минуту!

Шепель переадресовал вопрос Тимохина Дрозденко. Капитан ответил:

– Женщина получила удар рукояткой пистолета по голове, но пышная прическа смягчила удар. Так что только кожа содрана. Крови много, но рана пустяковая. Женщина больше испугалась.

Шепель передал слова Андрея Тимохину:

– Вот такие потери среди местного населения!

– Ясно! Вызывай милицию, «Скорую» – и уходите с Ачилом на базу!

Во двор буквально влетела милицейская машина.

– Поздно, Саня, менты уже здесь, и чую, что нам придется испачкаться в пыли, – вздохнул Шепель.

– Не сопротивляйтесь, выполняйте все команды ментов. Объяви их старшему о том, что вы являетесь офицерами спецподразделения ГУБТ. Я еду к вам!