Школяров, опустив голову, промямлил:

– Но вы же знаете, что я не являлся главарем банды? И сумею это доказать…

– Если тебя будут слушать, в чем я сильно сомневаюсь.

– Тогда зачем все эти разговоры? Арестовывайте меня, сажайте в клетку и открывайте уголовное дело.

– Ты так хочешь этого?

– Как будто у меня есть выбор! Мне известны возможности вашей службы.

– Вот именно. Они неограниченны, и мы при определенных условиях могли бы значительно облегчить твою участь.

Школяров взглянул на Тимохина:

– Что за условия?

– В преступлениях банды, за исключением убийства семьи Голубевых, есть одна немаловажная особенность. Ублюдки убивали жертвы беспричинно, не грабя их, не насилуя. Просто убивали, и все! Словно хотели что-то доказать этими преступлениями. Бандиты типа Кожана просто так убивать людей, особенно детей, не стали бы. Они обычные бандиты, для которых преступление – способ выживания. И они могли неплохо заработать, если бы грабили жертвы. Однако выродки не делали этого. Из чего следует, что за убийства им кто-то хорошо платил. И нам нужны не только исполнители, но и заказчики, которых не знать ты не можешь. Отсюда условие: ты сдаешь нам заказчиков и помогаешь их уничтожить. Да, да, Школяров, ты не ослышался. Подчиненная мне группа, которая находится в Блачинске, не имеет задачу взять живыми мразей, что положили столько невинных жертв. Право принятия решения по исполнителям и заказчикам убийств предоставлено мне. И я уже принял решение на ликвидацию преступников. Если ты принимаешь данные условия, то я готов отработать по тебе следующий сценарий. Бандиты завербовали тебя посредством угрозы расправиться с женой. Ты вынужден был согласиться, так как до безумия любишь супругу. Твоя работа на бандитов сводилась к передаче нужной им информации. Но когда ты узнал об убийствах и понял, что это дело рук Кожанова и его подельников по заказу лиц, которых ты назовешь, то тут же явился с повинной к начальнику УВД. И в дальнейшем помогал спецгруппе ГУБТ ликвидировать банду. Согласись, это уже совсем другое дело. Да, тебя уволят из органов, возможно, осудят года на два – не исключено, что условно, – но что такое два года по сравнению с пожизненным заключением или мучительной смертью в местном СИЗО?

Школяров приободрился. Спросил:

– Почему вы даете мне такой шанс?

Тимохин ответил, глядя в глаза оборотню:

– Потому что мне нужны заказчики, чтобы обезвредить преступную группировку одним ударом. И потом, Школяров, хоть ты и мразь, но никого не убивал. А раз на тебе нет крови невинных жертв, то к тебе можно проявить вынужденное, подчеркиваю, вынужденное снисхождение. Ради достижения основной цели. Тебе этого объяснения достаточно?

– Да.

– Твой ответ?

– Естественно, я принимаю ваши условия!

– Ну, тогда давай выкладывай все, что ты знаешь по заказчикам убийств. Все, Школяров! Не упускай предоставленный тебе шанс. Не играй с судьбой.

– Мне нужны гарантии!

– А сто пятьдесят граммов коньяка не налить?

– Не отказался бы…

– Не будет ни того, ни другого. Я свое слово всегда держу. Говори, мы с полковником Рыбником слушаем. И записываем разговор.