Я согласно кивнул тяжелой головой и смежил веки. Две турки крепчайшего кофе, сваренного Софьей к завтраку, не помогали. Мне очень хотелось спать. Отомстив своей планиде за два с лишним года простоя, вдова безжалостно отыгралась на мне, за одну ночь взыскав с меня все недополученное от жизни. Или почти все…
Глава 14
Мордвинцева не стала стесняться и беречь свою репутацию. Ни вдовью, ни директорскую. Насчет моего добропорядочного имени она тоже ничуть не обеспокоилась. Ей было наплевать на высокие требования к моральному облику офицера советской милиции. Не таясь и в нарушение правил, Софья лихо подъехала к самому входу Волжского РОВД. Затормозила она ровно между застекленными стендами «Их разыскивает милиция» и «Пресса», заставив трех ментов , как воробьев брызнуть из-под ее капота. Топтавшиеся на входе коллеги сначала растерянно проводили глазами ее удалявшийся жигуль, а потом, не стесняясь, уже уставились на меня. Стоявшие отдельно от всех прочих милицейских два незнакомых подполковника, тоже смотрели в мою сторону с интересом. Взгляд одного, в сшитой на заказ фуражке, был недобрым, а второй, толстоватый и важный, взирал на меня без особой воинственности. Здороваться мне тут было не с кем. Тиунова с Осколковым здесь не было, а никого из остальных я не знал и поэтому молча побрел вовнутрь здания, на уже обрыдлую скамейку своей галеры. Сегодняшней ночью сна мне почти не досталось и я очень рассчитывал, что вот сейчас запрусь в кабинете и подремлю до десяти часов. На данном отрезке времени меня волновал лишь один вопрос, достаточно ли четырех стульев, чтобы мне удалось на них уснуть. Спать на столе, после пережитого стресса в софьином кабинете, я опасался. Даже при отсутствии пишущей машинки поблизости.
Что мои переживания о стульях были впустую, я понял, как только повернул от лестницы к кабинету. У его двери топтались двое. Он и она. Бабка по-прежнему была философски безучастной ко всем мытарствам, доставшимся ей от жизни и от милиции. А вот неуемный Лыба, он, как прыщавый подросток перед окнами женской бани, источал энергичное нетерпение, меряя мелкими шагами плохо освещенный коридор.
- Я же сказал вчера, что к десяти вас жду! Какого черта?! – расстроился я.
Гражданка Коростелева кивнула на старлея, а тот сделал вид, что ему стыдно.
Обреченно махнув рукой, я отомкнул дверь и запустил страждущих в кабинет. Можно было продержать их до десяти в коридоре, ну да ладно.
- Сергей Егорыч, вот тут Таисья Ивановна приехала сказать, что претензий она не имеет! Говорит, что ее гуси нашлись! – бодро доложился старший лейтенант милиции Лыба, снова сияя не только упитанным ликом, но и сапогами.
Я посмотрел на старуху и та степенно подтвердила слова старлея кивком красного платка. Усадив ее за соседний стол, я начал диктовать текст встречного заявления. Коростелева худо-бедно грамотой владела и минут за десять мы с ней управились. Потом я ее коротенько опросил о том, как блудные гуси в количестве трех штук вчера неожиданно заявились к ней на подворье. И тем самым лишили всякого смысла проведение мной дальнейшей проверки по заявлению об их краже или погибели. Чудесное явление гусей народу, оформленное мной надлежащим образом, позволяло теперь уже на абсолютно законных основаниях повторно вынести постановление об отказе.