Джеймс. Долгая минута, Фолдер! (Постукивает пальцем по корешку чека). Она длилась не меньше четырех дней.

Фолдер. Сэр, клянусь, я только потом понял, что я наделал. А тогда у меня не хватило смелости сознаться. О сэр, пощадите меня, я верну деньги, обязательно верну, даю вам слово!

Джеймс. Идите в свою комнату.

Фолдер, бросив на него быстрый умоляющий взгляд, уходит в свою комнату. Все

молчат.

Хуже ничего и не придумаешь.

Коксон. Совершить такое преступление! И где! У нас в конторе!

Уолтер. Что нам делать?

Джеймс. Тут думать нечего. Передадим дело полиции.

Уолтер. Это его первый проступок.

Джеймс (качая головой). Я в этом очень сомневаюсь. Слишком ловкая подделка.

Коксон. Я бы не удивился, если бы оказалось, что он подвергся искушению.

Джеймс. Жизнь - одно сплошное искушение. Коксон.

Коксон. Д-да, но я говорю об искушении плоти дьяволом, мистер Джеймс. Этим утром к нему приходила женщина.

Уолтер. Та женщина, с которой мы встретились, когда пришли сюда с кассиром? Это его жена?

Коксон. Нет, и не родственница. (Хотел подмигнуть, как сделал бы при более веселых обстоятельствах, но сдерживается.) Замужняя особа.

Уолтер. Откуда вы знаете?

Коксон. Она привела с собой детей. (Смутился.) Но они не входили в контору.

Джеймс. Пропащий человек!..

Уолтер. Хотелось бы дать ему возможность загладить свою вину.

Джеймс. Нет, я ему этого не прощу. Уж слишком подло он себя вел. Ведь он рассчитывал, что в случае обнаружения подделки подозрение падет на молодого Дэвиса. Это же чистейшая случайность, что чековая книжка осталась у тебя в кармане.

Уолтер. Несомненно, он поддался минутному искушению. У него не было времени подумать.

Джеймс. Если у человека чистые мысли и привычки, он ни с того ни с сего не поддается искушению. А это растленный юнец. У него и глаза человека, который при виде денег так и тянется к ним.

Уолтер (сухо). Раньше мы этою не замечали.

Джеймс (игнорируя его замечание). Видал я таких на своем веку. Единственный способ уберечь их от новых проступков - это упрятать подальше. Они безнадежны.

Уолтер. Его пошлют на каторгу.

Коксон. Тюрьма - прескверное место.

Джеймс (колеблясь). Я не вижу, как можно пощадить его. О том, чтобы он остался в конторе, не может быть и речи. Честность - это наше sine qua non { (Conditio) sine qua non (лат.) - непременное условие.}.

Коксон (загипнотизированный этими словами). Да, конечно!

Джеймс. Равным образом невозможно предоставить ему свободно общаться с людьми, которые ничего о нем не знают. Мы должны думать о благе общества.

Уолтер. Но зачем же позорить его перед всеми?

Джеймс. Если бы это была случайная провинность, я дал бы ему возможность загладить ее. Но тут совсем другое дело. Он человек с порочными наклонностями.

Коксон. Я бы этого не сказал, тут есть смягчающие обстоятельства.

Джеймс. Все равно. Он самым хладнокровными образом обманул своих хозяев и бросил тень на невинного человека. Если не дать законный ход даже такому делу, то я не знаю, чем же должны заниматься суды.

Уолтер. А все-таки, ради его будущего...

Джеймс (насмешливо). Тебя послушать, так никого не следует отдавать под суд.