– Ну, он очень симпатичный, – смущенно ответила та, – и кажется, мне нравится.

Лицо Джудит вытянулось.

– Это звучит чересчур неопределенно. Разве ты не согласна, что он просто шикарный мужчина? И рыжие волосы его ничуть не портят…

– Да, он действительно красив. – Роуз вздохнула. – Дейзи считает, что не пройдет и месяца, как он сделает мне предложение. Неужели это и в самом деле может случиться?

– Еще как может! – уверила ее подруга. – Филип подчеркнуто внимателен к тебе и совсем не замечает других женщин. А ты примешь его предложение? Леди Роуз Корбетт – звучит впечатляюще.

– Дейзи очень хочет, чтобы я сделала блестящую партию, – призналась Роуз. – Я не могу ее разочаровывать. Она всегда так старается для меня…

Джудит удивленно раскрыла глаза.

– А разве ты будешь несчастлива с сэром Филипом? Странно слышать! Я могла бы назвать тебе с полдюжины других девушек, которые готовы пойти на что угодно, лишь бы добиться его расположения.

Роуз робко улыбнулась.

– Он мне и в самом деле нравится, – призналась она. – Может быть, со временем я полюблю его, как ты полюбила полковника.

– Позволь ему поцеловать тебя в Воксхолле, – все так же шепотом посоветовала Джудит, – и тогда уж наверняка поймешь, как тебе поступить.

Тем временем Дейзи прочитала первую полосу газеты от начала до конца. По крайней мере она пробежала глазами каждое напечатанное там слово и теперь была довольна, что знает все свежие новости.

Она надеялась, что Джулии удалось заснуть – для бедной леди эти последние недели беременности были особенно тяжелыми: по утрам ей было даже трудно нагибаться и она едва могла сидеть.

Если бы общество не относилось так ханжески к беременности и рождению детей, думала Дейзи, то леди знали бы больше обо всем этом и не боялись рождения первого ребенка. Неудобства, связанные с беременностью, и боль во время самого рождения – все это отступает прочь, когда на свет появляется маленькое красное кричащее человеческое существо, которое наполняет гордостью сердце матери. И год или два, а может быть, и три мать всегда рядом с ребенком, независимо от того, как на это смотрит ее муж.

Дейзи считала, что могла бы с легкостью пройти через любые преграды, нося дитя в чреве все девять месяцев, и не стала бы прятаться от всего мира, даже когда ее положение стало бы заметным, и пусть бы весь мир знал, что она гордится своим бременем! Но увы, все это не для нее. Она была слишком занята, проявляя материнскую заботу об окружающих ее людях. Правда, все могло бы измениться, но только при одном условии – если бы лорд Кинкейд стал отцом ее ребенка.

Джайлз сидел бы возле нее, обнимал ее, целовал, а еще уверял, что ничего страшного не будет, если родится девочка. Главное – это их ребенок, и они будут его любить. Лишь бы только она не слишком страдала, производя его на свет.

Вот он нежно гладит ее рукой по огромному животу, чувствует, как шевелится дитя, и смеется, а она, уткнувшись лицом ему в шею, говорит, что не боится мучений, вынесет боль и в десять раз большую и сделает это еще с полдюжины раз, если только ему не противно, что матери его маленьких детей так много лет.