Войдя в толчею "трубы", наш герой пожал несколько рук и привычно отмахнулся от предложений послушать стихи, купить фотокопию буддийского гороскопа, выяснить отношения по поводу общей знакомой и т. п. Но если от "трубных" знакомых можно было легко отделаться, то Крымов, прочно занимавший место на подоконнике внутри кофейни, был настоящей проблемой.

Никита, напоминавший чудовищного бутуза-переростка из "Пищи богов", покоился среди болтливой мелюзги, как танкер на рейде, окруженный снующими катерами. Привычным ветерком овевали его пустословные споры с немедленным переходом на личность, неуклюжие пикировки; улыбка, раз и навсегда растянувшая огромные губы, не покидала клоунского лица. Он бывал подчас ужасен в своей улыбчивой беззаботности. Левой рукой Крымов пригибал плечи курносой толстушки в клеенчатом плаще; правой, в которой была чашка кофе, завладела шустрая смуглянка с заячьими передними зубами, трещавшая быстро и возбужденно. Девочки тянулись к Никите, поскольку он совмещал в одном лице и младенца, и огромного, как бык, мужчину.

- А кто это к нам пришел? - засюсюкал Крымов, увидев младшего совладельца мастерской. - А кто это бабушку зарезал? - Голос у него, как у многих непомерно грузных людей, был пронзительный и какой-то спертый, сдавленный до визга. Белянка-толстушка уже переглядывалась с подругой, предвкушая очередную потеху.

- Ник, мне с тобой поговорить надо. Выйди, а?

- Ого! - выкаченные глаза бригадира чуть было не покинули орбит. Держите его, он еще не очнулся со вчерашнего! - Он сделал вид, что прячется за девичьи спины. - Убьет ведь меня сейчас, изуродует! Смотрите глаза, как у Раскольникова!

- Пожалуйста, выйди! - устало и терпеливо повторил наш герой. Еще раз всплеснув подушками ладоней, но уже понимая, что представления не получится, Крымов нехотя поднялся, поставил чашку и вышел в переход, к лестнице, ведущей наверх.

- Охота тебе шута корчить, Никита? Сколько можно?

- А кого мне корчить? - резонно ответил тот, поднимая воротник стеганой ярко-желтой куртки. - Роденовского мыслителя, как ты? Так это еще смешнее... Ты что, вытащил меня сюда, чтобы читать проповеди?

- Нет, - покорно улыбнулся наш герой, уже готовый признать вину. Душа его качалась сегодня маятником - от мрачной нервозности к радостному умилению. В конце концов детское преобладало в Крымове, и он мог бы после надлежащей подготовки принять тайну. - Видишь ли... У меня кое-то случилось... одна вещь... странная такая, не знаю, как тебе объяснить...

Он оборвал себя. Шутовская маска на лице Крымова озарилась грубым, хитрым торжеством. Конечно же, Ник истолковал услышанное в худшую сторону, разом уничтожив доверие и порыв. Можно было понять, что событие, взволновавшее друга, носит в его глазах низменный, срамной характер. Можно ли было отдать ему прозрачные тени на золоте, кровь ягод и звон жуков, пролетающих из ничего в ничто?..

- В общем... ты не приходи сегодня в мастерскую. Ладно?

- Так. - Крымов расплылся в нарочито подобострастной гримасе. - А завтра можно, начальник?