Дверь отделения интенсивной терапии открыла медицинская сестра.

— Доброе утро, мы…

— Доброе утро, — не дослушала она. — Я помню, Оля Романова. Я сейчас уточню о ней информацию. Ждите.

— А можно её врача позвать к нам? — успел спросить Роман.

— Я скажу, что вы хотите побеседовать, — кивнула она и закрыла дверь.

Мы принялись ждать, но уже через минуту она вернулась.

— Мама, заходите! — сказала она. — Очнулась Оля.

Катя тут же юркнула в дверь.

— А мне можно?

— А вы кто? Отец?

— Да, — ответил тут же я.

— Ну заходите тоже, так и быть.

Нас проводили в палату, где разместили Олю.

На огромной кровати девочка казалась ещё меньше чем была. Бледная, явно нездоровая. В руке — игла капельницы. Сердце кололо это зрелище. Катя кинулась к ней, я остался стоять позади, чтобы не мешать им. Девочка ещё очень слабая, может отключиться опять. Пусть хоть Катя с ней поговорит, нам так и вообще предстоит познакомиться с Олей. Очень верю, что скоро мы это организуем, когда она поправится.

— Олечка, солнышко! — Катя старалась не плакать, но голос и руки у неё сильно дрожали.

Она присела на край кровати рядом с дочкой и склонилась над ней. Гладила её по волосам, целовала бледные щёчки.

— Девочка моя…

— Мама… ты пришла.

— Конечно, милая, мама всегда рядом. Тише, тише, не вставай.

— Я хочу домой.

— Я знаю, моя хорошая, но пока надо побыть тут. А когда ты поправишься, мы тебя обязательно заберем.

— Мам…

— Что, зайка?

— Мам…

Глаза ребёнка снова закрылись. Оля замолчала и как будто снова уснула.

— Оля… Олечка, — сжала Катя маленькие ладошки дочери.

— Не беспокойтесь, у неё пока очень мало сил, — негромко сказал доктор. — Лихорадка всё ещё мучает её. Давайте выйдем.

Он мягко подтолкнул Катю, которая снова начала плакать, прижав ладонь к губам, к двери, я перехватил её за локоть и вывел за дверь.

Она остановилась у двери и стала смотреть в небольшое окошко на врачей, которые стали хлопотать над девочкой. Сказали не бояться, а сами забегали…

Врач тоже вышел к нам через несколько минут.

— Что случилось? — спросила Катя.

— Температура снова очень высокая поднялась, — ответил он. — Но мы контролируем. Сейчас ей поставят ещё капельницу.

— Токсикация так и идёт? — спросил я.

— Пока да, сутки еще не прошли. Через пару дней ей должно стать легче.

— А по клещу что-то известно уже?

— Пока нет, мы только утром его отдали в лабораторию.

— То есть еще неизвестно, что он переносил? И переносил ли?

— Для того мы и отдали его на исследования, — пояснил доктор, пока Катя гладила стекло окна, за которым лежала её дочь. Наша… — Если что-то обнаружится — мы сможем оказать помощь и нивелировать последствия инфекции. Вчера уже мы ввели необходимые препараты, чтобы предотвратить развитие любой из них, но на всякий случай надо удостовериться, поэтому ждем результата. Он будет на днях.

— Доктор, а можно попросить какой-то дополнительный уход за девочкой? — задал новый вопрос я.

— Какой дополнительный? — пожал плечами тот. — У нас и так клиника платная, и врачи тут все хорошие. Присмотрим, не переживайте.

— Спасибо. А потом её в обычную палату переведут?