— Котёна моя, — всё гладил и гладил он меня по лицу с испариной после очень активного выражения нашей любви друг к другу. — Я тебя люблю, слышишь?

Мы без одежды на мятых простынях, так близко друг к другу, что кажется, скоро переплетёмся корнями… Рома ласкает моё лицо, пока по моей ноге стекает горячая вязкая жидкость…

— Я тоже… — тихо отозвалась я.

— Если ты скажешь, что мне не показались слова любви от тебя — я умру на месте, — сжал он снова меня в объятиях и уставился мне в глаза.

— Я люблю тебя. Дурак!

Рома закатил глаза, шмякнулся на спину, высунув язык.

— Ром, — вроде как возмутилась глупой шутке я, а у самой смех так и рвался наружу. — Несмешно. Вставай.

Рома захрипел.

— Да прекрати! Ты похож на дохлую гиену! А я Питерскому позволила себя… А не гиене.

— Ну ладно! — резко вскочил он и снова на меня нателет, подмяв меня под себя своей влюблённой тушей. — Сама меня призвала… Ну-ка…

Его ладонь прошла по моему колену и отвела его в сторону.

— Ах… — я шумно втянула воздуха, ощутив его ласку.

Эта пытка была такой сладкой, что напряжение внизу живота снова очень быстро собралось, я искала освобождения и облегчения, все больше открываясь его рукам…

Но Рома словно нарочно играл со мной как кот с мышью, и только я подходила к пику, как он ослаблял натиск…

— Пожалуйста… — шептала я, вцепившись пальцами в его плечи. — Не дразни… Пожалуйста…

— Выйдешь за меня? — вдруг спросил он.

— Что? — в полуобморочном состоянии спросила я.

— Скажи, Рыжая, что станешь моей женой, и я дам тебе то, что ты хочешь…

И он увеличил натиск…

— Да! — почти закричала я. — Да!

— Согласна, значит? — Натиск стал совсем невыносим, и мне не хватало всего чуть-чуть, чтобы рассыпаться искрами. Но Рома это умело контролировал…

— Да! Согласна… — выдохнула я и меня тут же пронзила сладкая судорога…

— Дату свадьбы выберем завтра же, — сказал он, поглаживая мои волосы.

Я лежала на его груди. За окном светало.

— Завтра уже наступило, — вяло ответила я.

Очень устала. Ничего себе марафон… Придётся привыкать к его темпераменту снова.

— А, ну ещё лучше — сегодня.

— Ты вынудил меня согласиться, — посмотрела я в его глаза. — Так нечестно было.

— Ты против? — нагло спросил он. — Или кольца не хватает? Я куплю. Классное. Лучше чем… Э-э… Короче, самое лучшее.

Он чуть не упомянул имя Виктора. Но все же проскочил этот момент, за что я ему благодарна.

Мы уснули незаметно для себя, в обнимку.

Звонок телефона Романа нарушил тишину комнаты и разбудил нас.

— О Господи, — подпрыгнула я. — Шесть утра… Кто там тебе додумался звонить в такое время?

— Отец, — побледнел Роман, глянув на экран мобильного телефона.

— Оля, — теперь побледнела и я, уловив беспокойство и в глазах Ромы.

— Да, — принял он вызов и поставил звонок на громкую связь.

— Рома, разбудил? — говорил Пётр Сергеевич. — Это срочно.

— Что случилось? — спросил он. — С Олей что-то?

— Нет, Оля спит, всё хорошо, — ответил Пётр, и я осела в кровати. Боже, как же я испугалась! Но то, что я услышала потом снова превратило меня в безмолвную статую, из которой в один миг вышибло всё разом: душу, чувства, сердце. Осталась лишь острая как нож боль, солёная на вкус как металл или кровь, и пустота. — Лада. Звонили её родители. Она попала в аварию. Её переломало. Она жива, сейчас в клинике. И она…беременна. Говорит, что от тебя.