– Давайте. Хм… вот это место, я так думаю, у вас вызвало подозрение?

– Так точно, ваше величество. И еще вот это.

– Да уж, назвать гибель шести людей массовой – это как-то не очень логично. А другие номера вы смотрели?

– Да. Имеете в виду, много ли подобных ошибок в других номерах газеты? Их там вообще нет. Тем более столь неестественных.

– Согласен, предложение построено странно. «Гибель шесть человек тяжким грузом ляжет на»… это или писал не русский, или слово «шесть» было вставлено на пустое место уже после написания статьи. В принципе такое может быть – если статья писалась по горячим следам и автор тогда просто не знал количества жертв. А потом кто-то другой уточнил и вставил. Но мне все же кажется, что данное произведение создавалось вдумчиво, в спокойной обстановке. То есть явно еще до события, и автор в силу каких-то соображений считал, что оно будет иметь существенно больший масштаб. Это означает, что вам придется поработать. Если что раскопаете – сообщайте мне сразу.

И Бердяев, и Зубатов имели независимые и неизвестные друг другу каналы экстренной связи с Гатчиной. Для полковника это был допуск к телеграфной линии императорской связи, а у Сергея в квартире просто стояла радиостанция, вместе с аккумуляторами занимавшая половину средних размеров кладовки.

После того как мы вернулись в Питер и слегка отошли от празднеств, Рогачев сделал небольшой доклад о том, как в прессе освещалась коронация.

– Ничего особенного, – подвел в конце итог Михаил. – Некоторые издания выражают завуалированные надежды, что его величество Александр Четвертый вернется на курс деда, с которого столь резко свернул Александр Третий.

– Еще одну Аляску продать за копейки? Так нету ее у меня, поэтому лучше бы надеялись на что-нибудь другое. Помимо этого что-то заслуживающее внимания было?

– Ну… наверное, все-таки да. Несколько бульварных листков не упустили случая втихую нагадить. Как тебе такой пассаж – «митрополит возложил на голову его величества ворону»? Если бы подобное попалось в одном месте, я бы поверил в случайную опечатку, но ведь с вороной отметились два питерских издания и одно московское.

– Да уж, на случайность как-то не очень похоже. И, кстати, вполне возможно, что для автора этой хохмочки родной язык – английский.

– С чего ты так решил?

– Опечатка выглядит естественней в конце слова, нежели в начале. По-английски так оно и есть. Корона – кроун, ворона – кроу. А по-русски была бы более правдоподобной корова.

– Корову на твою царственную главу тоже возложили, – вздохнул Михаил. – В Одессе. Как-нибудь реагировать будем?

– Официально – нет. Зато ничто, по-моему, не помешает каким-нибудь темным личностям набить морду наиболее одиозному из остряков-редакторов. От души, так, чтобы у юмориста появилось побольше времени на «полежать и подумать». С последующим извинением в прессе от тех анонимных злодеев – мол, простите, господин редактор, мы не хотели. Шли рихтовать рыло совсем другому мерзавцу, а тут вы подвернулись, да еще с такой гнусной харей! Вот и обознались нечаянно в темноте. Ошибочка вышла, с кем не бывает.