— А он есть? Я имею в виду серийного убийцу, — скептически спросил Лукас, и начальник полиции посмотрела на него через стол.

— Тебе эта идея кажется сомнительной?

— Дай мне пару фактов.

— Их несколько, — сказала Рукс, выдохнув дым в потолок. — Но еще немного истории. Коннел не только следователь. Она занимает солидное положение в левом феминистском крыле профсоюза служащих штатов и муниципальных образований Америки.

— Я знаю, что это такое.

— Это большая часть моего электората, Лукас. Именно благодаря профсоюзу я попала в сенат и оставалась там некоторое время. Примерно шестьдесят процентов его членов — женщины, — Рукс сбросила пепел в корзину для мусора. — Они — моя надежда и опора. Итак, если я продержусь на своем нынешнем посту четыре или даже шесть лет и если мне немного повезет, я смогу попасть в сенат США как феминистка и представитель правоохранительных органов от партии либералов.

— Понятно, — ответил Лукас.

Все пытаются пробиться наверх.

— Меган пришла ко мне со своей теорией о серийном убийце. У штата нет средств для подобного расследования, а у нас они есть. Я отреагировала как полагается и пообещала, что мы немедленно займемся этим. Про себя я подумала, что она не в своем уме, но у нее связи во всех феминистских движениях, к тому же она из профсоюза.

Лукас кивнул, но ничего не сказал.

— Она оставила мне все, что ей удалось найти… — Начальник полиции хлопнула ладонью по толстой папке, лежащей на столе. — Я отнесла это в отдел убийств и попросила ребят проверить. Коннел думает, что совершено около полудюжины нападений, возможно, больше. Два здесь, в Миннесоте, остальные в Айове, Висконсине, Южной Дакоте и в Канаде, сразу за границей с нами.

— Что сказали ребята из убойного? — спросил Лукас.

— Ну, они начали закатывать глаза и снова выступать по поводу того, что я женщина. Два убийства уже раскрыты. Копы из Мэдисона получили признание. В паре других дел имеются подозреваемые из местных.

— Похоже на…

Лукас хотел сказать «чушь собачью», но шеф постучала по столу указательным пальцем и перебила его, заговорив громче:

— Твой старый дружок Слоун изучил данные, которые принесла нам Меган, и решил, что в ее теории есть разумное зерно.

— Он что-то такое говорил, — сказал Лукас и посмотрел на папку на столе Рукс. — Только общение с Коннел совсем не радует его.

— Он боится ее. В любом случае то, что принесла Коннел, не совсем улики, а скорее… — она поискала подходящее слово, — предположения.

— Хм.

Шеф кивнула.

— Я все понимаю. Возможно, она ошибается. Но ее гипотезы вполне законны. И я все время думаю: что, если я отмахнусь от ее идей, а потом окажется, что я погорячилась? Ко мне с информацией о маньяке пришла соратница-феминистка, представительница моего электората. Мы не прислушались к ее доводам, а потом будет убит кто-то еще… и вся история выплывет наружу.

— Я не уверен…

— Кроме того, сложилась очень серьезная ситуация. Если не произойдет чего-нибудь необычного, в этом году мы поставим рекорд по количеству убийств. Я тут совершенно ни при чем, но департамент возглавляю я, и обвинят во всем меня. Уже пошли разговоры: «На этом посту нам нужен кто-то более решительный». Причем я слышу их как изнутри, так и извне. Начальство никогда не упускает шанса лягнуть меня. Ты же знаешь, они хотели, чтобы это место занял Маклемор.