— Ключи в зажигании. Твою рухлядь (это он про мой новенький мотоцикл, который еще и первую тысячу километров не проехал!) поставлю на парковку у салона Хонда. Здесь, в Строгино. Ключи суну под сиденье. Если угонят — не взыщи. Эту тачку просто брось где-нибудь. Только не забудь пальчики на руле и дверцах стереть. И телефончик, которым все это время пользовалась, в окошко выкинь. Удачи.
Киваю и на ходу расстегивая застежку шлема бегу к машине. Когда я сажусь на водительское место, того мужика уже и след простыл. С облегчением стаскиваю с головы свой пластиковый кофр для мозгов.
— Ты?!
Коршун замирает пораженно. Даже рот приоткрыл от изумления. Не могу на него смотреть. Иначе начну реветь, а мне отвлекаться от дороги никак нельзя.
— Ложись лучше, не светись. Мы теперь будем ехать медленно и печально.
Только качает головой потрясенно, а потом со вздохом, который больше всего похож на стон сползает на сиденье.
Дальше все просто: разворачиваюсь при первой же возможности и тихим ходом еду назад, в сторону своей дачи. Кому придет в голову искать беглеца, которого с дикой скоростью утащили в сторону Москвы, на той же самой дороге, но едущим в обратную сторону, да еще, считай в то же самое место, откуда его только что вывезли? Решаю спрятать Сергея у себя. В моем доме ему будет безопаснее, чем где бы то ни было. По крайней мере мне очень хочется на это рассчитывать.
Звоню Стрельникову. Рассказываю о своих планах. Он некоторое время обдумывает их и соглашается со мной. Еще раз напоминает мне, что с телефоном надо срочно расстаться. Действуя одной рукой, вскрываю его, и выкидываю в окошко по частям, каждую в отдельности вытирая салфеточкой. Вот как меня натаскали! Хоть сейчас забрасывай на вражескую территорию с заданием особой секретности! Коршун с заднего сиденья следит за моими действиями, а потом вздыхает.
— Зря ты во все это ввязалась, Ксюха… И Стрельников с Кондратом тоже зря.
— Не могли ж мы тебя бросить…
— Как узнали-то?
— Твой сторож, Антон, ко мне пришел. Совесть его заела.
— Ишь ты… Оказывается еще есть люди, у которых она есть.
Замолкает. И я тоже молчу. Все в том же молчании добираемся до заброшенного участка, на котором дожидается меня моя машина. Выгоняю ее. На ее место ставлю ту, на которой мы прибыли. Потом мужики о ней позаботятся. Пока же, следуя данному совету, протираю руль и все ручки, за которые могли хвататься Коршун и я. Его самого отправляю в багажник моей машины. Потерпит, ехать недалеко. Выезжаю на перекресток и, не встретив никого подозрительного, сворачиваю на нашу с ним улицу. С помощью брелока открываю ворота гаража, заезжаю. Ворота с тихим шелестом опускаются на место. Все. Мы дома.
Выпускаю Коршуна на волю. Стоит привалившись к багажнику. Смотрит словно сам себе не верит. Худой, бледный. Тут я все-таки начинаю реветь и реву все то время, что он обнимает меня. Пахнет от него, хуже чем от козла. И волосы отросли и слиплись сальными сосульками. Кудлатая борода выглядит еще хуже. Ясное дело! Можно подумать на курорте был. Кто ж ему мыться-то и бриться давал?