- Куда?
- На Курский. Если можно, поскорей.
- Всем надо скорей. Но если будет пойда, можно.
- Пойда? Что-то я не слыхал...
- Это по-восточному, как бы сказать, смазка.
- Ах, смазка! Так бы и сразу. Смазка будет.
Пассажир открыл переднюю дверцу.
- О, да тут занято...
И расположился на заднем сиденье, обхватив рукой вещи.
- Дочка, - объяснил отец. - Мать нас с ней из дому выгнала. Но мы и сами проживем, верно, Маш?
- Не совсем ведь выгнала, пап!
- Дурочка, я ж шучу.
Застеснявшись, Маша кивнула и стала разглядывать прохожих на тротуарах.
- У меня тоже дочка в Муроме. Вот куклу ей везу. Посмотреть не хочешь?
На сиденье легла коробка. Маша вопросительно взглянула на отца.
- Посмотри, чего ж, руки не отсохнут.
Маша вежливо сняла крышку. Кукла была ослепительная: синие глаза, черные ресницы, желтые волосы. Платье - модное. Даже бусы и часы на руке. Закрыв коробку, девочка сказала равнодушно:
- У меня полно кукол, да, пап? Целых двенадцать штук...
- А такой у тебя, положим, нету, - возразил пассажир. - Я сам торговый работник, весь поступающий товар знаю. Это новинка, импорт из Венгрии. Нету ведь?
- Такой нету, - призналась Маша.
- Скажи отцу, пускай приобретет. Сейчас как раз завоз.
- Приобретешь, - засмеялся отец, - а мать ворчать будет...
- Разве ж таксисты мало гребут?
- А торговые работники мало?
- Вроде и немало, - неопределенно протянул клиент. - И зарплата текет, и навар. Но рублю-то цена копейка, сам знаешь.
- Мама говорила, в рубле сто копеек.
- Много она понимает, твоя мама, - проворчал отец.
- По-моему, бабы не виноваты, - сказал пассажир.
- Кто ж тогда виноват?
- Деньги ненаглядные! Они ведь скользят да вертятся. Тут возьмешь, там отдай. Круглые, что твой руль.
- Пап, почему деньги круглые?
Маша смотрела, как выталкивают одна другую цифры на счетчике. Пассажир глянул на счетчик, потом на девочку, сощурился:
- Круглые? Потому как гуляют по кругу. Вон, вишь, вертятся? Ты даже глаз оторвать не можешь - гипноз! Отец отдает твоей матери, мать продавцу в магазин, продавец в такси садится - опять отцу, отец опять матери.
- А мама мне на мороженое?
- И на мороженое. Детям тоже радость положена.
Отец долго молчал.
- Впрямь круглые, - вдруг согласился он. - Ты их крутишь, они тебя. И все норовят вкруг горла, вкруг горла... Только, по-моему, все ж деньги не полную цену имеют.
Пассажир заинтересованно наклонился к отцу.
- Что же, по-твоему, имеет полную цену?
- Не знаю. Люди-то должны быть людьми. Али теперь уж нет?
- Ну, люди! - клиент расхохотался. - Чего они стоят? Практика показывает: и копейки человеку за так нельзя дать. Дашь - возьмет и тебя же в дерьмо обмакнет. Жизни цену определяешь, только когда заболеешь, и в карман врачу клади. На людей, брат, надейся, а сам простофилей не будь. Ищи, где плохо лежит! Деньги на деревьях не растут.
- А если б росли? - скосил глаза отец.
- Если б росли, я бы Мичуриным стал. Выводил бы гибриды - полсотенные с сотенными скрещивал. - Пассажир засмеялся, удовлетворенный родившейся мыслью. - Вот какая агрономия, верно, дочка? Учат вас в школе разной ерунде, а как деньги делать - предмета такого нету. Еще называется аттестат зрелости. Вот она, зрелость-то!