— Он убит? — спросил кто-то у меня за спиной.

Инструктор решил не замечать явного нарушения субординации. Так же как и излишней чувствительности курсанта, столь близко к сердцу воспринявшего гибель боевого кружочка.

— Он нейтрализован, а в нашем случае это всегда главное. Мы всегда пользуемся этим термином. В бою не так важно, убит ваш товарищ или всего лишь без сознания. Важно другое — может он стрелять или нет. Если может, то пусть он будет хоть мертвым. Если нет — то у вас минус один. А раненых вы будете спасать после того, как бой будет закончен, не раньше. Только так. Это опять же всего лишь статистика. Задержитесь, промедлите — отправитесь вслед за ним. Выбьют всех… тогда не поздоровится и раненым. Я видел один раз боевой взвод, который подловили фанатики из «Чистых». Не сам взвод, я видел только их головы. Их любезно выставили на обозрение. Когда мы приехали, то нашли только головы. Тел так и не нашли. Похоже, те «Чистые» не прочь были заработать и на продаже органов и эссенций, несмотря на их декларации. Подкрепление опоздало. И той банды мы так и не нашли…

Инструктор сделал паузу, задумавшись. Продолжил чуть погодя:

— Так что стреляйте, пока есть возможность. Перевязывать раны и хоронить друзей можно и позже. Вопросы?

— Разрешите? — поднялся наш сержант. — А еще пять процентов? Я правильно понимаю, что бывает и иначе?

— Да, — кивнул инструктор. — Но вам не понравится. Это те случаи, когда наша разведка оказывается неправа. И когда нас ждут. Происходит, например, так…

На картинке взвод вломился в дверь, и секундой позже прямо в проходе раздался взрыв, отбросивший все черные кружочки назад, на улицу. Крестики на них стали появляться сразу, но по одному, словно рисующий еще задумывался, оставить ли в живых этот конкретный кружочек или нет.

Две трети взвода лежало через две секунды после начала операции. Еще четверо оказались под перекрестным огнем чуть позже.

— Это называется полный провал. От которого, к сожалению, никто не застрахован. Конкретно на примере этой модели хочу обратить ваше внимание на пару вещей. Во-первых, когда вламываетесь в помещение, у входа надо стоять широким конусом. Тогда выстрелы изнутри или взрывная волна, как в примере, заденет меньше народу. Если же вы будете жаться к стенам — то это замедлит ваше продвижение и сильно снизит огневую мощь…

Через две недели меня ждал новый сержант, другая комната в казарме и пересобранный взвод, в котором не нашлось места ни одному человеку из старого. Первый сержант не врал. Нам не давали одуматься, не давали адаптироваться к ситуации, не позволяли даже начать халявить. Ни в чем. Да я в жизни с такой скоростью не знакомился с таким количеством новых людей за столь короткий промежуток времени.

Нам не давали домашних заданий. Не заставляли повторять пройденного. Не требовали ничего учить. Просто в какой-то момент, через неопределенный промежуток времени, иногда сразу, иногда через час, а иногда и через неделю, неожиданно оказывалось, что те знания, что тебе давались, уже пора применять. Вовсю.