Но это еще не кульминация! Кульминация — когда я рыдала как ненормальная, и подруга в общаге, которая пришла вообще-то утешать, тоже спросила, чего же я ждала, если всем давно известно, что он гуляка каких поискать. Я пыталась объяснять, что нет же, это была легенда такая. А она говорит, дурочка, какая легенда? Все знали, как он тебя за нос водит, одна ты верила в эту сказку, что он врет про других, чтобы тебя не заподозрили, родителям твоим не рассказали. Выходит, когда он мне рассказывал со смехом, что сочинил такую историю и вот такую историю… то старую школьную подругу встретил, то со стюардессой познакомился… это все были настоящие истории. Он мне не только изменял, но мне же про это рассказывал, как вымышленное, а я велась!

Вот тогда меня скрутило, выйти из комнаты неделю не могла — казалось, все подхихикивают мне вслед, подмигивают и презирают. Мутило и плохо было. На каждого человека знакомого смотрела только с одной мыслью: знал ли он и что обо мне думал все это время? Всё перебирала в голове все эти его истории, и становилось все хуже и хуже. Кончилось депрессией и тем, что приехала сестра, которой подружка позвонила, и забрала меня оттуда, хорошо, что началось лето. Год был вырван у меня из жизни, потом я перевелась в другой ВУЗ, и до сих пор не могу общаться с людьми из „той эпохи“. Все друзья мои, вся тусовка — как подумаю только… Они года три смотрели, как мне лапшу на уши вешают, и ни один не сказал! Даже не намекнул! И спасибо еще, что герпес, а не ВИЧ. Я разбиралась с этой историей лет семь. Сейчас уже даже смешно. Такой уровень цинизма у парня, мама не горюй. А какая я была наивная идиотка. Сама же ему помогала!»

«Я так потеряла подругу. Была вечеринка, как раз по поводу Светкиного дня рождения. Все выпили, конечно, засиделись. Я не так далеко живу, собралась домой пешком. Муж Светин говорит, нет, темно-поздно, провожу тебя. Она тоже: „Пусть проводит, мало ли“. Ок. Пошел провожать. По дороге начал — я ему давно нравлюсь, если бы не Света, он бы приударил, ох, что же он меня не встретил раньше, чем ее, и так далее. У подъезда целоваться полез. Оттолкнула. Ушла. На следующий день рассказала Свете. Она расстроилась, расплакалась. А потом странные вещи стали происходить. На звонки не отвечает, на улице встретит — на другую сторону перебегает, разговаривать не хочет. Общим друзьям сказала, что я приставала к ее мужу, а когда он отказался, значит, то решила его оболгать, потому что у самой меня парня нет, вот я и завидую их счастью. Это был шок. Вот так не стало у меня подруги. Хотя, наверное, это к лучшему».

«У меня есть друг, у него уже лет 12 любовница в другом городе. И я знала и знаю, и молчу, и мне от этого не радостно, но как сказать — не знаю. Да и надо ли? Его жену, если она узнает, — это убьет. А у них четверо детей. С другой стороны, такие длительные „командировки“, такие финансовые „провалы в бизнесе“, когда исчезают сразу крупные суммы, — любая бы уже сделала выводы. Я решила не лезть. Кто мы такие, чтобы раскрывать ей глаза? Но как подумаю иногда, вот не дай бог узнает. Или раскроет все же ей кто-то глаза. Кто мы все тогда, соучастники?»