«А что, если… « — внезапно подумал я и начал делать набросок ладьи с усиленным носом. Когда мысль укрепилась в моем сознании, добавил к чертежу носа рог, подобный рогу носорога, расположенный у ватерлинии. Этот рог можно вырезать из твердого дерева и обить бронзой. Если наклонить его чуть вниз, он пронзит корпус ладьи противника и вспорет ей брюхо. Я был настолько поглощен своим занятием, что не услышал, как Тан подошел и встал у меня за спиной. Он выхватил свиток папируса из моих рук и стал жадно изучать его.
Конечно, он сразу понял, что к чему. Когда его отец разорился, я попытался найти ему богатого покровителя, который помог бы поступить в какой-нибудь храм и продолжить там свое обучение. Я искренне верил, что в будущем под моим руководством он стал бы одним из величайших умов Египта. Возможно, со временем его имя оказалось бы в одном ряду с Имхотепом, который тысячу лет назад задумал и построил первые великолепные пирамиды в Саккаре.
Но я, естественно, потерпел неудачу, так как тот же враг, чьи ненависть и хитрость погубили отца, теперь стоял на дороге у самого Тана. Никто в нашей стране не мог противостоять его злой силе. Тогда я помог Тану поступить в войско. Несмотря на мое разочарование и дурные предчувствия, оказалось, что именно этот путь он сам избрал для себя с тех пор, как научился твердо держаться на ногах и впервые скрестил деревянный меч с другими детишками во дворе.
— Клянусь чирьями на заду Сета! — воскликнул он, изучив мои чертежи. — Ты и твоя кисть стоят десяти флотилий!
Тан постоянно богохульствует, упоминая великого Сета, и это всегда тревожит меня. Хотя и я и Тан — люди Гора, никто не может безнаказанно оскорблять члена египетского пантеона богов. Лично я не могу пройти мимо святилища без молитвы или небольшого пожертвования, как бы скромен и незначителен ни был бог, которому оно посвящено. По-моему, этого требует здравый смысл, да и вообще неплохо подстраховаться на всякий случай. Врагов хватает и среди людей, так что не стоит искать себе недругов среди богов. Я подозреваю, что Тан знает об этом и намеренно дразнит меня своими богохульствами. Однако страхи мои растаяли в теплых лучах его похвал.
— Как тебе это удается? Сегодня я видел то же, что и ты. Почему те же мысли не пришли мне в голову?
Мы тут же погрузились в обсуждение моих чертежей. Разумеется, Лостра не могла долго находиться одна и присоединилась к нам. Служанки просушили и причесали ее волосы и подправили грим. Ее красота отвлекала меня, особенно после того, как она встала рядом со мной и небрежно положила руку на мое плечо. Она бы не прикоснулась к мужчине при посторонних, потому что это было бы нарушением обычаев и оскорблением скромности. Но я не мужчина, и, даже прислонившись ко мне, она не сводила глаз с лица Тана.
Лостра обожала Тана с тех самых пор, как научилась ходить. Спотыкаясь, она повсюду топала за ним и повторяла каждые слово и жест величественного десятилетнего Тана. Когда он плевался, она тоже плевалась, когда он ругался, она лепетала то же самое ругательство, пока Тан не взмолился однажды: