– Хороши, да? – спросила продавщица.

Я выкинул из головы ненужные воспоминания и стал рассматривать розовые лаковые кроссовки на высокой подошве, щедро усыпанные кусками битого стекла. Вместо застежек у них были липучки с надписью «Old monkey». Увы и ах, я не владею английским языком, поэтому не понял, что сообщала чудовищно прекрасная обувь.

– Хороши, да? – повторила девушка за прилавком.

– До дрожи прекрасны, – пробормотал я. – Подскажите, как переводится надпись?

– Молода и очаровательна, – без запинки ответила продавщица.

– Николетте понравится, – обрадовался я.

На мой вкус, ботинки выглядели более чем странно, но ведь и мода нынче слегка не в себе.

– Размер самый маленький? – уточнил я. – Извините, понятия не имею, какой, но мне велели купить крошечный.

– Да-да-да, – закивала девица, – тридцать девять, прямо на Золушку.

Я оставил в кассе внушительную сумму и переместился в соседний бутик, где торговали трикотажем. Не успел я перешагнуть порог, как из-за прилавка выскочила раскрашенная во все цвета радуги девочка.

– Здравствуйте, меня зовут Элен. Что желаете? Есть все!

– У меня целый список, – признался я, – но у вас, думаю, найдется только свитер.

– Свиншотов завались! – запрыгала Элен.

Я посмотрел на юную работницу торговли.

– Простите неуместное любопытство, мне такой наряд не нужен. Собственно, что такое свинские шорты? Впервые о них слышу, безнадежно отстал от всех фэшен-тенденций.

– Свинские шорты? – попятилась Элен. – Сейчас зарыдаю! У нас их нет. Их делают из кожи поросят?

– Вы только что произнесли: «Свинских шортов завались», – напомнил я.

Девочка прыснула:

– Я сказала – свиншотов. Это пуловеры.

– И зачем их так странно обзывать? – выразил я недоумение. – Почему не говорить нормально: свитер.

– Какой вам нужен? – спросила продавщица.

– Бело-красный, в цветах, – уточнил я.

– Тренд лета! – заликовала Элен. – Вон там рак, на нем все новотэ висят. Вчера получили прямиком из Парижа, с Пятой авеню.

Я глянул в указанном направлении и увидел стойку с вешалками. Ага, рак – это, вероятно, кронштейн, новотэ – новинки. Вот только Пятой авеню в Париже нет, эта улица находится в Нью-Йорке.

– Послушайте меня, лучшего байера[5] свиншотов! – верещала Элен. – Возьмите этот!

Девочка бросилась к вешалкам, выхватила одну и со скоростью молодой макаки вновь очутилась около прилавка.

– Гляньте, какая прелесть!

Я не очень понял, какое отношение байкер, любитель мотоциклов, имеет к пуловерам, но выяснять не стал. Предложенный свитер показался мне кошмаром: его, как и ботинки, усеивали «бриллианты», а поперек груди шла надпись, составленная из мелких вышитых цветочков «The mothers of all monkey».

– Можете перевести? – попросил я Элен.

– Ну, конечно, – заулыбалась та, – я ведь стажировалась в США. «Самая прекрасная и богатая».

– Беру! – воскликнул я. – Только нужен наименьший размер. Упакуйте красиво, в коробку. Ну и там ленты… банты… все как полагается.

С кружевным зонтиком проблем не возникло, он нашелся в соседнем магазине. Деревянная расческа продавалась на лотке у фонтана, витамины теснились в аптеке. И там же я, к огромному своему удивлению, обзавелся шампунем для ослов.