Тем не менее лишь благодаря этим сомнительным снадобьям мы все же смогли спуститься с неприветливых осыпей в более-менее плодородную долину. По крайней мере, здесь росли деревья, водились обычные дикие звери и текла небольшая речушка с чистой водой. 

— Придется устраиваться надолго, — хмуро сказала мне эули, когда мы под вечер третьего дня упали на поляне рядом с речушкой. — Потому что еще пара дней такого марш-броска — и мы начнем сдавать. 

— Откуда ты знала, что так случится? — спросил я, глядя, как она ногой подтаскивает к себе поближе тюк, в котором устроился туманный демон в обнимку с плотницкой пилой и еще каким-то хозяйственным скарбом. 

— Не знаю, — вздохнула Ортика. — Как в бок толкнуло — раз уходим из дома, надо подготовиться. Может, мне не очень верилось в пограничную крепость со всеми удобствами?

— Плотницкий инструмент там все равно был бы.

— Ну да… Зато шелка ой как пригодились, самой не верится. Скажи, классные ведь палатки получились? 

— Самые дорогие палатки, которые я когда-либо видел в своей жизни. Но это действительно лучше чем ничего. Ткань-то даже не зачарована. — Я не смог удержать тяжелый вздох. — И все равно. Интуиция или предвидение, а может, просто печальный опыт — но ты молодец, — и улыбнулся, тихонько целуя за ухом, пока никто не видит. А то леди Ириссэ несколько нервно реагировала на нашу близость.

— Зато жир того суслика отлично пошел на пропитку, когда был дождь, ни Ландыш, ни Инермис ни капли не намокли под навесом, — с ненормальным энтузиазмом разулыбалась девчонка.

Да уж. Та еще история вышла. Леди Ириссэ чуть инфаркт не хватил, когда она увидела, какое варварство мы пытаемся сотворить с отрезом изумрудного атласа, который она лично заказывала для пеньюара на брачное ложе. Атлас леди сберегла, но едва не рыдала, когда Ортика вымачивала в жире лучший анадамский шелк, выданный взамен.

А потом Инермис стонал и жаловался, лежа под кое-как присобаченным между козлиными рогами навесом из того самого шелка в обнимку с младенцем. Младенец тоже долго возмущался, не найдя у Инермиса грудь. Но ливень, бушевавший всю ночь, до них действительно не добрался. 

И хорошо, потому что у среднего олеандра и так был жар почти всю дорогу. Его лечением следовало заняться всерьез, а не бегать по кустам за сомнительными корешками. 

— Думаю, стоит встать здесь на постоянный лагерь, — сказал Эйкон, усаживаясь рядом с нами на траву и меланхолично наблюдая, как бурчащий Верат тащит в кусты «одноногого» брата. От услуг Ледяного в таком интимном деле Инермис решительно отказался, и за все про все отдувался старший. — Дети, женщины и раненые должны быть устроены со всем возможным удобством, а мы будем делать вылазки, чтобы разведать нормальный путь к границам аномалии. 

— Здравая идея. Все-таки я не ожидал, что рельеф за эти годы так сильно изменится. Хаос — он и есть хаос. 

— Нам разве что с козлом повезло, — фыркнула мне в шею Ортика.

— А вот с демоном — нет. — Я услышал, как где-то на краю поляны снова тошнит бедного песца. Сумеречные — сама магия, они пусть и медленно, но вырабатывают энергию самостоятельно и не способны без нее жить. Это-то и превращало пушистого Зубастика в ходячий генератор неожиданностей и проблем. И ладно, когда его просто рвало неизвестной флорой и фауной. Порой это были какие-то рандомные заклинания — начиная от банального фаербола и заканчивая поднятием нежити. По-моему, тот скелет мыши до сих пор таскается за своим невольным создателем. Во всяком случае, погрызенный мешок с крупой — явно ее зубов дело.