Положение на фронте оставалось весьма неустойчивым. Обе стороны практически исчерпали свои силы. Немцы лихорадочно собирали войска для формирования сплошной обороны западнее Вязьмы, а советские армии, потеряв в наступлении почти все танки, подтягивали артиллерию и закапывались в промерзшую землю, стремясь любой ценой удержать фронт окружения.

Свернув всю активность на южном направлении, командование вермахта спешно пополняло людьми и техникой первую танковую группу Эвальда фон Клейста и перебрасывало ее к Вязьме. С севера, из-под Ленинграда, тоже массово снимались соединения и в экстренном порядке бросались на затыкание огромной дыры, возникшей на месте окруженной группы армий «Центр».

Немцы внутри гигантского Московского котла тоже сдаваться не собирались, но отрезанные от снабжения войска не могут долго сохранять высокую боеспособность, особенно зимой, очень холодной зимой. В ночь на шестое декабря ударили первые настоящие морозы. Столбик термометра опустился до минус двадцати пяти градусов, и я знал, что, пусть и с оттепелями, но такая погода станет на ближайшие месяцы нормой жизни. С неба сыпался сухой мелкий снег, покрывая все вокруг мерзлым белым покрывалом, и элита вермахта начинала медленно замерзать в русской западне, куда ее загнал злой гений Фюрера.

– Мне нужен четкий и определенный ответ, рейхсмаршал, – Гитлер в упор посмотрел на командующего военно-воздушными силами Германии. – В Московском котле находится почти миллионная армия. Я должен знать, способны ли вы обеспечить ее снабжение силами люфтваффе.

– Мой Фюрер, – в голосе Германа Геринга не слышалось уверенности, – люфтваффе сделает все возможное, но расчеты показывают, что ежедневно нам потребуется доставлять окруженным почти две тысячи тонн различных грузов. Даже если мы соберем всю транспортную авиацию Германии, включая трофейную технику, мы сможем обеспечить доставку только примерно трети от этого объема.

– Сколько группа армий «Центр» продержится в окружении на таком снабжении с учетом имеющихся в котле запасов? – Гитлер перевел взгляд на Гальдера.

– Месяц, не больше, причем с каждым днем боеспособность войск будет снижаться. Погода крайне неблагоприятна. Не выдерживает ни техника, ни люди. Далеко не все солдаты вермахта имеют теплое обмундирование. Мой Фюрер, немедленный прорыв с одновременным ударом извне – единственный шанс на спасение группы армий «Центр». Откладывать деблокирующий удар нельзя. Как только первая танковая группа прибудет под Вязьму…

– Мы снова получим ту же проблему, – перебил генерала Гитлер. – Танки Клейста попадут под удар авиации и артиллерии русских, которые будут точно знать, когда и куда нужно бить, чтобы нанести нам максимальный урон.

– Но у нас нет других средств…

– Есть! – вскинулся Гитлер, – Есть средство, и мы его используем сразу, как только Клейст будет готов к удару.

Фюрер замолчал, но никто из его генералов не рискнул нарушить возникшую паузу.

– Есть сфера вооружений, в которой мы имеем несомненное превосходство над русскими, как в технологическом, так и в стратегическом плане. Советская армия не готова к полномасштабной химической войне!