В маленьких городках особая атмосфера: все все про всех знают и всем до всего есть дело. Поэтому ее соседка ответила с ядовитой улыбкой:

— Остается только молиться, чтобы у ее ребенка была не слишком смуглая кожа. — Увидев, как широко распахнулись от изумления глаза собеседницы, женщина удовлетворенно продолжала: — Но ребенок будет просто великолепным, вне всякого сомнения, — достаточно взглянуть на… Ну, вы понимаете, кого я имею в виду.

Несмотря на то что никто не располагал фактами, вокруг Люси Аттенборо явственно ощущался аромат греха; не прошло и часа, как сплетня лесным пожаром пронеслась по бальному залу.

Пока жены других путешественников с Восточного побережья болтали в маленькой гостиной, потягивая херес, полковник Брэддок проводил Венецию в зал, чтобы ее могли пригласить на первый танец. Оркестр играл веселую мазурку, ритмичную и живую, и танцующие, казалось, наслаждались каждым своим движением. Венеция выделялась даже в этой нарядной толпе — роскошное, расшитое жемчугом платье выгодно подчеркивало ее сияющую красоту. Девушку сразу же окружили молодые люди, жаждущие потанцевать с ней, и полковник Брэддок уступил дорогу молодым. Венеция унеслась в танце вместе с высоким белокурым джентльменом, в чьей речи явственно слышался техасский акцент. Он отлично танцевал, сказал Венеции, что она красивее девушек его родины, и с подкупающей искренностью тут же предложил ей выйти за него замуж. На мгновение это совершенно выбило ее из колеи. Она вежливо, с улыбкой отказалась и была спасена от дальнейших объяснений появлением следующего партнера.

Венеция наслаждалась балом, потому что всегда любила танцевать, и все вокруг казались ей веселыми и приветливыми. Может быть, в другой раз она не сразу заметила бы среди оживленных гостей высокого черноволосого мужчину в элегантном вечернем костюме. Но в этот вечер, стоило ему только войти в зал — высокомерному, стройному, прекрасно одетому, этой его бесшумной легкой походкой, выдающей уверенность в себе, — как все разговоры разом прекратились, головы повернулись в его сторону, и в огромном бальном зале установилась полная неловкости тишина.

Так как Венеция не слышала перешептываний, она и представить не могла, почему все смотрят на вновь прибывшего гостя, если не считать того, что мужчина был поразительно красив. «А ему, пожалуй, не раз приходилось сталкиваться с тем, что при его появлении смолкают все разговоры», — подумалось ей. Он явно был человеком природы, несмотря на бриллиантовые запонки и вечерний костюм, и если взглянуть пристальнее, то любой узнал бы в нем индейца. Внезапно Венеция вздрогнула: она поняла, что это тот самый индеец! Ей даже пришлось прижать руку к груди, чтобы успокоить бешено забившееся сердце. Но почему все в зале продолжают на него смотреть?

Между тем Хэзард невозмутимо оглядел зал, и его взгляд остановился на группе судейских чиновников, которые приветствовали гостей. Сделав несколько шагов, он протянул руку одному из них.

— Добрый вечер. Прекрасная погода, не правда ли? Необычно тепло даже для июня месяца.