— Сто лет? — Зинаида вдруг почувствовала, как внутри у нее захолодело и сердце забилось чаще — Она что, жива?

— Жива, почему бы и нет? — пожала плечами пожилая медсестра — Хорошая женщина, никогда зря не ругала! Не обижала и в деньгах, всегда за персонал стояла горой! В обиду не давала! Но и лоботрясов терпеть не могла, могла вообще на пинках вынести, если что. Молодец баба! Войну прошла! Ранена была, награждена!

Она записала на бумагу, остановилась, хмыкнула:

— Везет нам на беспамятных! За последнее время ты вторая будешь.

— А кто первая? — снова едва не вздрогнула Зинаида — Она здесь?

— А откуда ты знаешь, что «она»? — подозрительно посмотрела медсестра — а может это мужик был?!

— Ну…«вторая», значит женщина — я так предположила — спохватилась Зина, ругая себя за прокол.

— Женщина, да. Девушка. Красивая такая, блондинка, высокая! А сильная — это что-то! Она одну девку подняла как котенка, и в пруд забросила! Мужик бы не смог — а она смогла!

— Буйная, что ли? — вроде как невзначай спросила Зинаида.

— Нет, не буйная — поморщилась медсестра — Та баба паскудная, зоновская, начала наезжать на одну девчонку, так эта Настя за нее заступилась, и отлупила ее. Ладно, хватит болтовни — в палату пора. Пойдем, покажу куда тебе лечь…

Мы ходили и ездили по Одессе всю неделю с утра до вечера. Побывали везде, где только можно было побывать. Само собой — были и на Лестнице, глазели на Дюка, Привоз — куды ж без Привоза?! Кстати — базар, как базар…что я, базаров не видал? И торговцы ничем не отличаются от каких-нибудь саратовских торговцев — даже немного разочаровались. Что естественно было просто глупо. Что, они должны были все хохмить и разговаривать на «одесском» языке? Или я ожидал увидеть каких-нибудь биндюжников, в башмаках «со страшным скрыпом»? Правильно сказала Ольга — не нужно слишком больших ожиданий — не будет и разочарования.

Побывали в порту — красиво, чего уж там. Туристические лайнеры, грузовые суда — все, как положено. А вот само море меня разочаровало, как и пляж Ланжерон. Море грязное, больше похожее на Азовское. И пляж грязный, пыльный какой-то…бумажки набросаны, окурки. Это тебе не Средиземное море, и не Греция. Тут все попроще.

Но вообще город понравился. Чистый, вылизанный до блеска, старинный — весь в брусчатке. Не знаю, как обстоят дела в 2018 году, может брусчатку повыковыривали, или застелили асфальтом, как это сделали в Саратове, но сейчас Одесса была прекрасна своим напоминанием о прошлом. Да, по асфальту ездить комфортнее, мягче, ничего не стучит, но…лучше бы брусчатка осталась. Как в Одессе.

Тенистые улицы, кафе-мороженое, Приморский бульвар с запахом цветов — огромные клумбы цвели и одуряющее сладко пахли. Гуляющие туристы, довольные, счастливые советские граждане. Еще не разделившиеся на братьев и небратьев. И теперь не разделятся. Все для этого сделаю. И уже сделал!

Мы гуляли днем, гуляли и поздно ночью, когда спадала жара и прохожих становилось мало. Сидели на скамейке над морем и смотрели на лунную дорожку.

Почему-то я чувствовал себя здесь абсолютно безопасно. В голове угнездилось: это старая Одесса, правильная Одесса, и нам здесь ничего не грозит! И правда — за все время, что мы ходили по городу (а забирались в самые что ни на есть укромные уголки), к нам никто не пристал, никто не попытался ограбить или обворовать. Я как-то раз даже со смехом сказал Ольге, что похоже Жуков все-таки искоренил одесскую преступность. Всех перебил. Ну ничего не осталось, даже неинтересно! На что она серьезно ответила, что ей очень даже нравится такая вот «неинтересность», и что она не одобряет моего желания получить полную задницу адреналина, в очередной раз побеждая негодяев!