Гниющее продовольствие было тут обычным явлением. Карм винил во всем стоявшую на этой странной земле жару. Впрочем, сухой паек портиться не должен, или, по крайней мере, не так внезапно. И другие приметы в последнее время были дурными. Ранее сегодня она видела двух дохлых крыс. Одна из них в пасти сжимала хвост другой. Это было худшее предзнаменование, виденное ею в жизни. При мысли о нем Тайли до сих пор бросало в дрожь.

Что-то случилось. Перрин не желал об этом распространяться, однако Тайли заметила, что на него давит какое-то бремя. Он знал куда больше, чем рассказывал.

«Мы не можем позволить себе сражаться с такими людьми», – думала она. Это была крамольная мысль, и посему она не станет обсуждать ее с Мишимой. И даже сама Тайли не смела думать подобным образом. Императрица, да живет она вечно, объявила, что эта земля должна быть возвращена. Сюрот с Галганом были выбраны предводителями сил Империи этой рискованной миссии, пока Дочь Девяти Лун не объявит себя. Тайли не были ведомы замыслы Верховной Леди Туон, но Сюрот и Галган были едины в своем желании покорить эту землю. Это было единственным, в чем они были согласны друг с другом.

Ни один из них не пожелал бы даже выслушать предложение видеть в населении этой земли союзников, а не врагов. Даже мысль о подобном была почти изменой, или, по меньшей мере, бунтом. Вздохнув, Тайли обернулась к Мишиме, готовясь отдать приказ отправить разведку на поиск места, подходящего для ночного лагеря.

И застыла. Шею Мишимы пронзала жуткая, зазубренная стрела, а она даже не услышала, как это случилось. Застыв, он встретился с ней взглядом, пытаясь что-то сказать, но лишь захлебнулся кровью. Мишима выскользнул из седла и рухнул бесформенной грудой. В тот же миг за спиной Тайли нечто огромное продралось сквозь подлесок, ломая узловатые ветви, и бросилось на неё. У нее едва хватило времени высвободить меч и вскрикнуть, когда Буран, верный боевой конь, никогда не подводивший ее в сражениях, сбросил ее на землю, встав на дыбы.

Это спасло ей жизнь, поскольку нападавший ударил мечом с широким лезвием прямо по седлу, где она была мгновение назад. Загремев броней, она вскочила на ноги и прокричала:

– К оружию! Нападение!

Ее голос слился с сотнями других, в то же самое время пытавшихся поднять тревогу. Отовсюду доносились крики людей и лошадиное ржание.

«Ловушка», – подумала Тайли, поднимая меч. – «И мы в нее попались! Где разведка? Что случилось?» – Она бросилась к пытавшемуся ее убить человеку. Он крутанулся, фыркнув.

И она впервые разглядела, что это было. Вовсе не человек, а существо с искаженными чертами лица: его голова была покрыта грубой бурой шерстью, а чересчур широкий лоб – толстой, морщинистой кожей. Глаза существа напоминали человеческие, однако нос был сплющен, словно у борова, и из пасти явственно торчали два внушительных клыка. Существо ревело, брызгая слюной из губ, так похожих на человеческие.

«Ради забытых предков», – подумала она, – «на кого мы наткнулись?» - Чудище было воплощением ночных кошмаров, обретшим плоть и явившимся убивать. Именно тем, что она всегда отрицала, считая суеверием.