—        Так ведь там всегда — орел, как ни кинь, — Фил прекрасно помнил, что на обеих сторонах монеты изображен Дед.

—        Что и требовалось доказать, — констатировал Саша. — А ацтеков мы мочили и всегда мочить будем,— без всякой логики добавил он.

Но Фил его, кажется, понял. Все возвращалось на круги своя.

Пчела даже перестарался. Сегодня, получив еще семь процентов акций, перекупленных у сети магазинов «Тектоническая платформа», он аккумулировал в своих руках пятьдесят два процента акций банка «Социум»: Хватило бы и пятидесяти одного. А именно: контрольного пакета, который позволял принимать самостоятельно практически любое решение.

Последняя покупка произошла совсем полюбовно — «Тектоническую платформу» изначально контролировали солнцевские. Кабан уступил им эти семь процентов в обмен на те же проценты в «Бриге». Хотя Пчела и поскрипел зубами, но Саша его убедил, что отказываться не стоит.

— Пчела, — постучал Саша по своей голове, хотя явно предпочел бы постучать по голове друга. — У нас четверых в «Бриге» в общей сложности остается во-

семьдесят процентов. А «Социум» нам за полгода еще не на один банк заработает.

—        Это с какого перепугу?

—        С того самого, понимаешь, — спародировал Саша интонации Гаранта.

Только ленивый сейчас над стареющим президентом не издевался, уж больно сдал за последний год старик, хотя и был-то он всего на год-другой старше того же Зорина.

—        Пить надо меньше, понимаешь.

—        Да ты что? — заржал Пчела. — Думаешь, он еще избираться будет?

—        А то! Вспомни, что Зорин говорил! — наполнил Саша.

—        Ну, он же совсем разваливается!

—        А ты прикинь, Пчел, что сегодня могут сделать деньги и политическая реклама. Они мертвого по кусочкам соберут. — Сашины доводы звучали вполне убедительно.

—        Ну, если деньги... — сдался меркантильный Пчела.

—        И прикинь еще — какие деньги! — продолжал Саша. — И они потекут рекой через наш «Социум». Впечатляет?

—        Впечатляет, — не мог не согласиться Пчела.

—        Так что, брат, с сегодняшнего дня ты в основном переключаешься на работу с Зориным.

—        А ацтеки? Говорят, за ним Берестовский стоит? — Пчела, будучи практиком, с ходу перешёл к делу.

—        С чеченами я тебя прикрою. Только держи с Зориным ухо востро. И с Петькой его подружись, разговори его, может, проболтается когда. Своди там куда-нибудь. К девочкам, что ли? — предложил Саша. — Он вроде по виду-то — ходок.

—        Не учи, Белый, не маленький. Свожу. Слава богу, и в девочках и в мальчиках толк понимаю.

—        Что-что, Пчелкин? — прищурился Саша, еле сдерживая смех. — В мальчиках? Ты что, ориентацию поменял?

—        Озверел, Белый! Я совсем другое имел в виду, — возмутился Пчела.

—        А почему покраснел? — Саша стукнул Пчелу по плечу.

—        Да не покраснел я вовсе! — Пчела ответил симметричным ударом.

И они начали шутливо мутузить друг друга. Документы-договоры, слетая со стола, кружились в воздухе как бумажные ковры-самолеты. Каждый самолетик стоил немалых денег. В долларовом, между прочим, эквиваленте..