Я смерил взглядом фрейм Матриарха и недовольно скривился. 25 уровень, 20 000 ХП, золотой череп, украшающий её имя. Осмотрел графин вина, склянку яда на своём поясе, увядший цветок. Не стал подвергать сложившийся в секунду план тщательному обдумыванию, чтобы не потерять волю сделать то, что нужно. Проверил, что Теневой сдвиг не спал с меня – быстро привык к причудливому миру отражений и уже не замечал его, и глубоко вздохнул.

Я выложил цветок на бортик балкона прямо перед дверями и активировал Отвлекающий манёвр, убедившись, что Матриарх попадает в радиус способности. В тишине довольно громко звякнул маленький камешек, отскочив от облицованной плиткой террасы. Эльфийка повернула голову и уставилась на источник звука. Прямо на меня. Несколько томительных секунд мне казалось, что она смотрит мне в глаза, но атаки не последовало. Поджав губы, она встала из кресла и, не торопясь, направилась на балкон. Властно распахнула створки стеклянных дверей, мне пришлось отскочить, чтобы меня не задело одной из них.

Матриарх сбилась с шага. Она смотрела на цветок и ничего не предпринимала. Сделала несмелый шаг, так расходящийся с её образом. Взяла увядшую псевдо-орхидею в руки. Недовольная гримаса разгладилась, а в глазах затаилось какое-то робкое чувство. Они словно затуманились. Недоверчиво она поднесла цветок к лицу и глубоко вдохнула его запах. Запах затхлой смерти, как знал я, наверняка, но на её лице расцвела улыбка. Если бы я не видел её своими глазами, ни за что бы не поверил, что это лицо может изображать такие эмоции.

Отвлёкшись от пассивного созерцания, я скользнул внутрь комнаты, стараясь не задеть ни дверь, ни саму эльфийку. Торопливо приблизившись к столу, я вытащил из кармашка Яд гигантской многоножки и влил его щедрой рукой в кувшин с вином. Обернувшись, увидел Ши’нил, входящую в комнату как во сне. Её движения выглядели неловко и рассеянно.

Отодвинувшись от стола, я прижался к стене и юркнул за шкаф. Наблюдая оттуда, я прекрасно видел, как она в глубокой задумчивости налила в кубок вина и мелкими глотками выпила его до дна. Возможно, не попади она во власть былых чувств, её натренированное тело ощутило бы опасность уже на первом глотке, но Матриарх заблудилась в воспоминаниях, и содержимое целого кубка упало в её желудок.

Сперва на пол рухнул кубок, мелкими каплями забрызгав ковёр. Затем вены на её горле налились гнойным цветом, ужасным жёлто-зелёным оттенком, что побежал вдоль всего тела, окрашивая капилляры. Кисти рук скрючились в жестоком спазме, перестав напоминать конечности Разумного существа, став похожими на когти дикой птицы. Хрип вперемешку со слюной вырвался из её горла. Взгляд разом глубоко запавших глаз оббежал комнату, ища угрозу.

“В этом нет чести”, - стучал голос Кредрима в моей голове. “Ты знал, что представляет из себя твой класс”, - отвечало сознание.

- Я з-з-знаю, что т-т-ты здесь, т-т-тварь, - с присвистом прохрипела Матриарх.

Она попыталась опереться покрепче о стол, но бессильная рука подломилась и поехала, скинув графин и бумаги на ковёр. Эльфийка сползла на пол, выплёвывая сгустки крови, что больше не напоминали жидкость. Загустевший кисель, который целую ночь стоял в холодильнике, вот, во что очень быстро превращалась её кровь.