— А Брей? — не выдержала она.

— Брей всего лишь приданое, — пояснил Патрик.

— Но ты желаешь его больше, чем меня, — упрямилась Фланна. — И если бы отец согласился продать, ты просто заплатил бы и уехал, не заботясь обо мне.

— Верно, — согласился он, — но я жаждал его настолько, что взял в придачу и тебя, а оказалось, что ты готова дать мне награду, которая дороже всего золота мира.

— Правда? — прошептала она, тронутая его словами.

— Я хочу тебя, Фланна Лесли, — прошептал он, наклоняясь, чтобы прикусить мочку ее уха. — Хочу соединить мое тело с твоим и подарить нам обоим наслаждение. Такого, которого ты еще не знала.

Кончик языка обвел розовую раковинку ее уха.

— Ты хитрее лиса, а твоя речь так же гладка, как воды озера, — парировала она, набравшись храбрости. По спине пробежал озноб предвкушения.

— Мы останемся, пока дело не будет сделано, — сказал он. — Неужели ты собираешься провести здесь остаток жизни? Ты полюбишь Гленкирк, обещаю, и, кроме того, освободишься от своего па и братьев.

— А ты позволишь обставить замок по своему вкусу, чтобы он стал мне настоящим дом? — дерзко спросила она.

В ответ раздался тихий смешок.

— И после этого, мадам, вы называете хитрецом меня?

Хорошо, можете рыться в моих сундуках, сколько пожелаете. Я не пожалею расходов, — кивнул Патрик. Его плоть была крепче камня, и если он не окунет ее в горячий бархат нежных ножен, неминуемо взорвется.

— В таком случае поцелуйте меня, милорд, чтобы скрепить клятву, — попросила она, обвив руками его шею и прижимаясь полными грудями к его груди. — Я постараюсь не бояться, но и вы будьте со мной помягче.

Их губы встретились в головокружительном поцелуе. Он целовал ее все яростнее, пытаясь отвлечь от того, что должно было произойти, и раздвигая коленом ее ноги. Оба задыхались: он — от желания, она — от волнения. И несмотря на все усилия Патрика, Фланна насторожилась, когда его копье медленно вошло в нее, заполняя, растягивая. Уна велела ей лежать спокойно, но она ничего не могла с собой поделать. Ее неопытное тело пробовало подстроиться под ритм его движений, и когда он замер, она раскрыла недоумевающие глаза.

— Что-то не так?

— Будет больно, — предупредил он. И прежде чем она успела опомниться, отстранился и с силой рванулся вперед.

Фланна вскрикнула. В голове зазвенели слова Уны. Она тоже говорила о боли, но добавила, что это всего лишь секундное ощущение и сразу проходит.

Но ничего не проходило. Она громко застонала, когда он опять вонзился в нее, но на этот раз сумел прорвать тот барьер, который мешал его наслаждению.

Жгучая боль отдалась в ее груди, мешая вдохнуть. Бедра налились свинцовой тяжестью. Но Патрик лежал на ней не шевелясь, и постепенно Фланне стало легче.

— Ты храбрая девочка, — шепнул он, приподнимаясь.

Фланна оцепенела, готовясь к новым мучениям, но, к ее удивлению и облегчению, все обошлось. Теперь она чувствовала только тяжелые толчки и, захваченная мерным ритмом, стала двигаться вместе с ним. Через минуту-другую странный жар наполнил ее тело такой медовой сладостью, что Фланна, не в силах справиться со своими ощущениями, тихо всхлипнула: