– Джим не боится ключников. Никто из народа их не боится, – резко ответил Джим.

– Тогда почему ты не хочешь о них говорить?

Этот вопрос явно задел аборигена за живое. Он не остановился, но снова замедлил шаг. И выдал фразу, которая Мартина удивила:

– Тебе нравится говорить о плохих вещах? О том, как болит живот, о плохой погоде, о злой шутке?

– Но почему ключники плохие? Они пришли в разные миры и поставили Врата без спросу, теперь мы можем путешествовать очень далеко…

– Я знаю, что такое планета, – гордо сказал Джим. – Я даже знаю, что свет от моего солнца летит к твоему солнцу двести восемь с половиной лет.

Мартин едва не поправил Джима – невольно, поддавшись атмосфере спора, но тут сообразил, что год Прерии-2 составляет четыреста тринадцать земных суток. Джим был абсолютно прав. Поэтому Мартин сказал:

– Ведь тебе нравятся люди? А только благодаря ключникам мы смогли прийти к вам.

– Всё должно было быть не так, – отрезал Джим. И замолчал, несмотря на попытки Мартина вновь разговорить его.

Конечно, причины такой неприязни крылись в верованиях аборигенов Прерии-2, Мартин что-то даже читал об этом. Был в их космогонии мотив о пришедших со звёзд богах – встречавшийся, впрочем, почти во всех примитивных культурах Вселенной. Пришельцы эти, если верить аборигенам, научили их разводить огонь и приручать скот, наметили маршруты кочевий и вырыли колодцы, победили злых духов, таящихся в глубинах земли… в общем, весь джентльменский набор даров свыше. Потом пришельцы, то ли в качестве платы за услуги, то ли в умножение списка благодеяний, пролили своё семя в местных женщин и вернулись на звёзды, пообещав вернуться, когда туземцы будут того достойны. Предполагалось, что вместе с пришельцами туземцы станут сытно и вольно жить среди звёзд.

Разумеется, что первоначально приход ключников на Прерию-2 аборигены восприняли с энтузиазмом. Разумеется, что когда ключники отказались играть роль древних богов, туземцы были крайне разочарованы.

Чужую веру, пусть даже столь примитивную, Мартин уважал. Поэтому мучить Джима вопросами о ключниках перестал, а просто шёл, любуясь окрестностями. Впереди маячили невысокие холмы – видимо, в них и скрывалась серебряная жила. За спиной, если приглядеться, посверкивал маяк над Станцией.

К лагерю археологов они вышли к вечеру.

Шесть круглых оранжевых палаток почти сливались с окружающим пейзажем. На Земле цвет палаток был бы заметным ориентиром, а тут – великолепной маскировкой. Палатки стояли кольцом, окружая костёр, на котором готовили пищу. Чуть в стороне Мартин увидел маленькие примитивные укрытия из выделанных шкур – тоже оранжево-бурых. Бережно накрытый брезентом джип как бы подчёркивал серьёзность собравшихся здесь людей.

Впрочем, сами раскопки пока не особенно впечатляли. Котлован был метра полтора глубиной, кое-где из земли выступали едва отрытые обветшалые каменные стены.

Полсотни полуголых туземцев – каждый щеголял хотя бы одним лоскутком зелёной ткани – сосредоточенно рыли землю. Лопаты, кирки, носилки – никакой механизации, разумеется, не было. Туземцы, впрочем, не выглядели ни измождёнными, ни изнурёнными. Завидев Мартина с Джимом, они приостановили работу, обмениваясь какими-то насмешливыми репликами.