Холодянский «халк» 103-ей модификации оказался здоровенным ракетоносцем, сопоставимым по размерам, мощи и вооружению с имперским легким крейсерам переходного класса «Эгид». Эрик облазил его сверху-донизу, что называется, от «клотика до киля», и от «форштевня до кормы», и пришел в полный восторг. Чуть меньше 7000 тонн брони, двигателей, лазерных кластеров и счетверенных артиллерийских автоматов, восемь тяжелых – до девяти тонн весом – противокорабельных ракет и единый командно-боевой модуль – броневой кокон для экипажа в средней части фюзеляжа.

– Отличная машина, – Эрик был искренен, «халк» ему действительно понравился. – Кстати, хотел спросить, что значит 103-я модификация? Как давно вы строите ракетоносцы этого типа?

– Лет пятьдесят, – прикинул Ричард Бонивар. – Точнее не скажу. Я начал латать на халках тринадцать лет назад. Тогда как раз наш флот переходил на 97-ю и 101-ю серии. 103-я серия пока существует в небольшом количестве экземпляров…

– Ну, что ж, – кивнул Эрик, – полагаю, что мы можем устроить спарринг. Адмирал Север не возражает, а наши машины вы наверняка уже видели здесь, на Фронтире.

– Какое время вас устроит? – поинтересовался кавторанг.

– 18:00 по местному времени? – предложил Эрик.

– Принимается, – кивнул Бонивар. – Дистанция в пол астрономической единицы?

– Принимается, – согласился Эрик. – Где?

– Может быть, предложите сами?

– Хорошо, – кивнул Эрик, которому нравился такой стиль общения, без подковырок, без второго дна. – Спасибо. Пусть будет сектор 73/19. Вы идете от солнца, я от планеты. Соответственно, наши координаты…

Эрик на мгновение задумался, подбирая характеристики, а потом быстро внес координаты в свой коммуникатор и отправил Бонивару.

– Как смотрите?

– Положительно! – улыбнулся Кавторанг.

На том и порешили. Был, правда, еще обед в кают-компании носителя, разговоры о службе и о доставшемся им в этой войне противнике, немного красного вина с необычным вкусом, – впрочем, по поводу вкуса Эрик не был уверен, опыта не хватало, – дружеские пожелания успеха, и, наконец, распрощавшись, Эрик вернулся домой, на борт крейсера «Клив-Солаш». Здесь – сразу после его возвращения, – состоялось заседание у адмирала Севера, где решались технические вопросы. Прежде всего, на чем завтра лететь Эрику и с каким экипажем. Но тут и обсуждать, по большому счету, было нечего. На «эгиде» Эрик летал мало и достаточно давно, в пору обучения на курсах переподготовки. Да и потом, своего «эгида» у миссии не было, а, значит, пришлось бы одалживаться у адмирала Люфора, чего, по мнению Севера, желательно было избежать. В результате, сошлись на «кабире», которых на борту «Клив-Солаша» было целых два. Проблемы возникли только с экипажем, вернее с одним из его членов. Младший лейтенант Анна Монк захотела лететь с Эриком в роли пилота-навигатора. В принципе, квалификация позволяла, тем более, что речь шла всего лишь об учебном поединке, в котором ее роль будет сведена к минимуму. Здоровье у Анны тоже оказалось хоть куда. Бета-9, как-никак. Но адмирал Север сомневался, и его можно было понять. Сомневался и Эрик, хотя его мотивы в этом вопросе разительно отличались от мотивов старого адмирала. Однако Анна их, в конце концов, уговорила. И на следующий день, облаченная в штурмовую броню княгиня Эгерланд заняла ложемент пилота-навигатора, находившийся по правую руку от Эрика, устроившегося, как и следовало, на месте шеф-пилота.