Помимо отсутствия отрицательных эффектов, здесь присутствовали положительные. С помощью еды можно было повысить просевшую полоску «хитпоинтов», а если еда приготовлена кем-то, неважно игроком или НПС, с прокачанной «Кулинарией», то и получить кратковременные повышения характеристик и различных эффектов.
«+ 5 личной репутации со Ставром Демоном».
— Удивил, ничего не скажешь. С кем повстречался в пустоши, что деньгами обзавёлся? — Ставр прищурил глаз и уже по-новому взглянул на меня, — по тебе не скажешь, что, вообще, можешь там от кого-либо отбиться. Да и одёжка на тебе справная.
— Да так, мелочи, — как можно небрежнее сказал я, — с медведем. От него и одёжка, и денежка.
«+ 5 личной репутации со Ставром Демоном».
— Послушайте народ, а у нас тут герой, оказывается. Один на один встретился с медведем и вышел победителем из схватки, — Ставр повысил голос, чтобы его слышали все в зале.
Многоголосый хохот грянул в оглушительной тишине неожиданно, подобно выстрелившей Царь-пушке. Больше всех хохотал Ставр, который, держась за стойку, уже начинал всхлипывать:
— Ну, уморил ты нас! Ха-ха-ха! Медведя он встретил!
— А может то дракон был, а не медведь? — выкрикнул кто-то из зала скрипучим голосом, — или «архилич»?
Зал снова зашёлся в смехе.
Мне стало настолько обидно, что я сначала немного опешил. Блин, я же его действительно убил, медведя этого. Да с чужой помощью, в виде благословения, да, с масштабируемым оружием, но убил же.
Я вытащил из инвентаря медвежий клык и бросил на стойку перед Ставром:
— А это ты видел?
Трактирщик, отсмеявшись, взял клык, покрутил в руках и бросил обратно:
— Таких и я в лесу найти могу, невелика честь!
— А у меня и шкура есть и ещё три таких клыка, — меня уже несло от незаслуженной обиды.
— Значит так, нелюдь! Ты сам можешь потешаться над собой, но нас-то не держи за скоморохов. У нас на медведя не меньше, чем малым звеном ходят, — трактирщик бахнул по стойке рукой, — а ты нам тут небылицы рассказываешь.
— Я. Убил. Медведя! — отчеканил я, глядя ему в глаза.
— Если ты действительно завалил этого медведя, то предлагаю пари. Если выследишь и найдёшь того, кто у меня с заднего двора курей таскает, и я тебе поверю. Если нет: чтобы в моей таверне и ноги твоей не было, ибо лгунов я на дух не переношу! Это понятно?! — Ставр, буквально прорычал эти слова.
Ненавижу, когда на меня орут. Сразу включается защитная реакция и мне становится плевать, кто передо мной. Мою лодку неуравновешенности продолжало нести по реке куража, собирая все речные пороги:
— А давай! Только когда я справлюсь… Не если, а когда! — я тоже повысил голос, — ты перед всей таверной признаёшь, что был неправ и извинишься! И само собой, что седмицу я буду жить здесь бесплатно! Ну, что идёт, или боишься?
Свирепое лицо Ставра не предвещало мне ничего хорошего, но у меня уже зашкалил «борзометр», а инстинкт самосохранения, помахав ручкой, скрылся за углом.
— Седмицу бесплатно? А ты ничего не перепутал, нелюдь? — трактирщик уже нависал надо мной утёсом. Казалось, ещё миг и он не сдержится, а залепит мне ручищей, которая больше была похожа на кусок оглобли, чем на руку трактирщика.