Только что сказанное нельзя понимать так, что нет никаких других стимулов приобретения и накопления, кроме этого желания превзойти других в денежном положении и таким образом добиться уважения и зависти своего собрата. Стремление к большему комфорту и обеспеченности выглядит как повод к накоплению на каждой стадии этого процесса в современном промышленном обществе, хотя престижный уровень достатка в этом отношении в свою очередь находится в очень большой зависимости от привычки к денежному соперничеству. Этим соперничеством в значительной мере обусловлено формирование способов потребления и выбор предметов потребления для личных благ и приличных средств к жизни.

Помимо этого, мотивом к накоплению является власть, даруемая богатством. Склонность к целенаправленной деятельности и отвращение, испытываемое при всякой бесплодности своих усилий, присущи человеку в силу его свойства выступать в качестве агента действия и не покидают его даже тогда, когда он поднимается над уровнем наивной общинной культуры, где доминирующей нотой является не подвергаемое анализу и безраздельное единение индивида и группы, с которой связана его жизнь. Когда перед ним открывается хищнический путь, где своекорыстие в узком смысле слова становится преобладающим, эта склонность еще остается при нем как всепроникающая черта, формирующая образ его жизни. Скрытым экономическим мотивом остается склонность к достижению успеха и нерасположение к тщетности усилий. Изменяются лишь форма выражения этой склонности и непосредственные объекты, на которые она направляет деятельность человека. При системе индивидуальной собственности наиболее доступными для достижения цели являются те средства, которые предоставляет приобретение и накопление материальных ценностей, и, когда складывающийся на базе уважения к себе антитезис «я — он» становится более осознанным, склонность к достижениям — инстинкт мастерства — все более стремится принять форму напряженных стараний превзойти других в денежном успехе. Денежный успех, поверяемый завистническим сопоставлением себя с другими людьми, становится общепринятой целью всякого действия. Сопоставление себя о другими людьми приобретает благоприятный для человека исход в результате стремления к одной цели — денежному успеху, — являющейся в текущий момент общепринятой и законной, и, следовательно, нерасположение к тщетным действиям в значительной степени сращивается со стимулом соперничества. Оно направлено на усиление борьбы за денежную престижность путем наложения резкого неодобрения на всякий промах и всякое свидетельство промаха в деле денежного преуспевания. Целенаправленными начинают считаться главным образом те усилия, которые ведут к более достоверному проявлению накопленного богатства. Среди мотивов, которыми руководствуются люди при накоплении богатства, первенство и по размаху, и по силе остается за этим мотивом денежного соперничества.

Возможно, излишне говорить, что при использовании термина «завистнический» у нас нет никакого намерения отнестись к какому-либо из явлений, для характеристики которых употребляется это слово, с пренебрежением или превознести его, счесть его достойным похвалы или предосудительным. Термин используется в специальном значении, описывая сопоставление людей друг с другом в целях оценки и расположения их по рангу достоинств и значимости — в каком-то эстетическом или моральном смысле, — таким образом закрепляя за ними соответствующие степени самодовольства, которое от них можно ожидать или на которое они вправе рассчитывать сами. Завистннческое соперничество есть процесс оценки людей в отношении их достоинства.