И с молодым рыбаком ничего хорошего бы не получилось. Даже сумей она увлечь его, что наверняка не составило бы великого труда, она бы потом сгорала от стыда, мучилась от осознания своего падения. И в это время все бы валилось у нее из рук, а Альбина трагически закатывала бы глаза и разводила руками, не понимая, что творится с ее драгоценной подругой.

Тут Лика подумала, что рассуждает о близости с этим парнем, как о деле решенном, хотя их разделяет не просто полоска гравийного пляжа, а сотни и сотни километров жизненных устоев, привычек, целей и здравых соображений.

Лика тряхнула пышной гривой темных волос, словно это могло помочь ей направить мысли в нужном направлении. Нет, и еще раз нет! Никаких соблазнов! Нет в кубе и еще в какой-то степени со многими нулями! Она облизала пересохшие губы, нервно хлопнула ладонью по кофру, в котором хранилась фотокамера, и направилась к тропинке, что обычно выводила ее на берег.

Увязая в мелкой гальке, Лика подошла к рыбакам. Они продолжали выгружать ящики с рыбой, а их бригадир направился к водителю грузовика, и они принялись громко торговаться и бить друг друга по рукам.

Лика сфотографировала и этот торг, и самого старого рыбака с чеканным профилем римского императора, а затем еще одного, чуть младше, горбоносого, с густыми седыми усами и в шапочке-сванке.

К желанному объекту Лика подступила со спины, когда тот, подхватив ящик со скумбрией, разогнулся. Мышцы на его спине напряглись, на руках вздулись мускулы. Затаив дыхание, Лика нажала на пуск.

И в этот момент парень оглянулся. Глаза его яростно сверкнули. Он выругался сквозь зубы, бросил ящик на гальку с такой силой, что часть рыбы выплеснулась на берег. И в два прыжка (именно, прыжка, а не шага) оказался рядом с Ликой. Она машинально шагнула назад, но увязла в гальке и чуть не упала. Рыбак рванул у нее из рук камеру.

– Ну, дрянь! – Он бросил взгляд на дисплей и мигом нажал на кнопки, стирая изображение.

– Отдай камеру! – завопила Лика и повисла у него на руке, которую он вместе с фотоаппаратом задрал вверх.

Парень толкнул ее в плечо, и она упала навзничь. Рыбаки, бросив работу, толпились поодаль и глазели на них, молча и без всякого сочувствия к девушке.

– Не смей! – завопила Лика и вовсе отчаянно, потому что парень замахнулся, словно собрался закинуть фотокамеру в море. Она попыталась подняться, но он придавил ее босой ногой и затем перевел взгляд на фотоаппарат.

– «Хасселблад», – прочитал он название марки и, скривившись, уставился на Лику все тем же ненавидящим взглядом. – Говори, кто тебя подослал?

– Никто! – дрожащим голосом произнесла она. Слезы текли у нее по лицу, тем более что она ничего не могла поделать с юбкой, которая неприлично задралась. Нога рыбака продолжала вжимать ее в песок. Большего позора она никогда не испытывала! Лика попыталась столкнуть его ногу, но он надавил на ее грудь так, что галька больно впилась Лике в спину, к тому же у нее перехватило дыхание.

– Отпусти! – прошептала она, задыхаясь, и умоляюще посмотрела на него снизу вверх. – Я здесь отдыхаю…