Видно, тоже счетик имелся к прокурорскому сынку.

Вик и Гор встретили Максима у ворот СИЗО, подхватили под локти и утащили в машину.

— Эй, да я уже все сказал, господа офицеры, блять! — ругался Курагин, правда, особо не сопротивляясь.

Хотя мог бы, тем двоим тварям он навалял капитально, один до сих пор в реанимации.

— Спокойно. Просто поговорим, — утешил Вик.

Гор ничего не сказал. Но удвоил скорость.

В конце концов, сейчас век цифровых технологий, кто угодно мог заснять интересную картину.

Отбрехивайся потом.

Они, конечно, по-максимуму проверились, но от идиота защиты, как правило, нет.

В машине не стали миндальничать, забрали телефон, обшмонали.

— Вот не понимаю я тебя, господин подполковник, — расстроенно обратился к Вику Курагин, — за что такая неблагодарность? Я жизнью рисковал, сестренку твою спасал… Как она, кстати? Спрашивала обо мне?

— Рот закрыл. — Хмуро ответил Вик, игнорируя наглые выпадки сосунка насчет Светы. И так еле сдерживался, потому что прекрасно помнил, как он ее тискал после успешного освобождения.

Твареныш наглый.

Он глянул на Гора, тот кивнул. И сделал предложение, от которого невозможно отказаться.

Курагин посерьезнел, подумал, посмотрел в окно.

— Так, давайте еще раз, а то мало ли, чего-то не так уясню. Мне надо будет на трассе отрезать тачку этого маньяка от двух тачек сопровождения. Потом подрезать и загнать в отбойник в указанном вами месте. Потом подождать вас. Так?

Вик и Гор не отвечали, просто сверлили говорящими взглядами напрягшегося Курагина.

— Вопрос: почему я? Хотя, нет. Не вопрос. Я так понимаю, ордеров, бумажек и прочего у вас нет? И если все пойдет плохо, меня просто сольют? Весело, чё… А можно спросить… Хотя не. Глупо. У вас же досье. Скажу сразу: я ни в чем не виноват. Все, что там написано — ужасное стечение обстоятельств.

— Заткнись, — Вику надоело балабольство Курагина, — сделаешь?

— Сделаю.

Курагин посерьезнел. И тон, которым он ответил, не оставлял сомнений в том, что реально сделает.

Вик с Гором опять переглянулись. Понятно же, что за внешней няшностью и дурашливостью скрывается очень непростой парень. И дно там даже не двойное.

И потому смысла уточнять, почему он без условий принял их предложение, не было. Правды все равно не добьешься.

А сейчас он, по крайней мере, говорил искренне, Вик такие вещи просчитывал на раз.

— Ладно, мне бы сестренке позвонить, она волнуется… Вернете мобилу?

Гор, хмыкнув, перекинул телефон Курагину.

— При нас.

— Ну лады… Какие серьезные. И да, мне моя тачка нужна будет.

— Зачем? Она же еле ползает?

— Это ваши ламбы еле ползают! А моя девочка летает!

— Что-то не особо она от субару улетела.

— Потому что условия незнакомые. Испугалась она!

Тут в трубке губки сменились коротким «Алло».

— Привет, коза. Я подзадержусь.

— Тупое чмо, какого хера опять? — раздался на всю машину злой голос Курагиной.

— И я тебя люблю, сестренка! — быстро попрощался Макс и нажал отбой. Глянул на каменные лица подполковников, улыбнулся обаятельно, — волнуется просто. А так она у меня солнышко.

Гор, снова хмыкнув, отвернулся к окну.

Вик, с некоторым удивлением отследив второй нехарактерный для приятеля хмык, сделал себе зарубку прояснить этот вопрос.