Он любил Луиса и хотел теперь убедиться, что с ним все в порядке. Ему пришлось пережить слишком много.

Увидев клубы дыма, он сперва опять вспомнил про Паскоу, который своей смертью как бы отделил нормальных людей от тех, кому выпало несчастье видеть его в этот момент. Но это было нелепо, и, конечно же, дом Луиса был цел. Он стоял тихий и белый, безукоризненный образчик новоанглийской архитектуры, в лучах утреннего солнца.

Люди бежали к дому старика, и, когда Стив поставил мотоцикл у обочины и слез у дверей дома Луиса, он увидел, как человек подбежал к крыльцу, распахнул входную дверь и тут же отскочил. И правильно сделал; в следующий миг дверное стекло со звоном раскололось, и в образовавшееся отверстие вырвались языки пламени. Если бы тот болван распахнул дверь пошире, его бы поджарило, как омара.

Стив остановился, держа мотоцикл, и на мгновение забыл про Луиса, захваченный древней мистерией огня. Теперь возле дома собралось с полдюжины людей; кроме первого, застывшего на лужайке недалеко от крыльца, они держались на почтительном расстоянии. Теперь лопались окна во всем доме. Осколки стекол плясали в воздухе. Языки пламени облизывали стены, как жадные руки, сдирая белую краску. Пока Стив смотрел, один из легких плетеных стульев на крыльце скрючился и исчез в пламени.

Сквозь треск огня он слышал надсадный крик смельчака, в котором звучал абсурдный оптимизм:

— Старый дурак! Говорили ему не оставлять бензин в доме! Ох, старый дурак! Накрылся дом!

Стив открыл рот, чтобы спросить, вызвали ли пожарных, но тут же услышал вой сирен. Пожарных вызвали, но герой был прав: дом накрылся. Теперь пламя вырывалось из полудюжины разбитых окон, и скат крыши казался почти прозрачным на фоне бушующего за ним огня.

Он повернулся, вспомнив про Луиса — если он дома, почему не прибежал вместе с другими?

Тут Стив что-то увидел, буквально уловил краешком глаза.

За дорогой простиралось широкое поле, поднимающееся на длинный пологий холм. Клевер, хотя еще зеленый, уже был довольно высоким, но Стив мог различить тропу, наполовину скрытую в зелени. Она шла к холму, и пряталась на самом горизонте в лес, густой и зеленый. Вот там, где яркая зелень травы встречалась с темной зеленью деревьев, Стив заметил какое-то движение — что-то белое, мелькнувшее среди ветвей. Оно почти тут же исчезло из виду, но Стиву показалось, что он разглядел фигуру человека, несущего большой белый сверток.

«Это Луис, — сразу подумал он со странной очевидностью. — Это Луис, и ты должен догнать его, потому что случилось что-то очень нехорошее, и надо его догнать, чтобы не случилось еще худшего».

Он в раздумье стоял у дороги, переминаясь с ноги на ногу, будто его вес тяготил его.

«Стив, детка, тебе ведь чертовски страшно?»

Да. Ему было чертовски страшно, непонятно почему. Но была в этом и какая-то... какая-то...

(притягательность)

...да-да, была какая-то притягательность у этой тропы, уходящей по холму в лес — она ведь куда-то вела, не так ли? Все тропы куда-нибудь да ведут.

«Луис. Не забывай про Луиса, Болван! Ты пришел сюда ради него, или ты забыл? Ты не уйдешь из Ладлоу, не сходив в этот чертов лес».