— Страх Осуждения, — заговорил невзрачный мужичонка в помятом костюме. — Меня с подачи родителей посадили, они все время говорили «А что люди скажут?», «Какое ты мнение о себе создаешь?», «Никто тебя такую любить не будет». Сижу тоже с детства, прочно так сел. На свободу страсть как хочется, — вдруг хлюпнул носом он. — Посодействуйте…

— Да ты что, родной? — участливо спросил Надзиратель. — Как будто не знаешь, что тут Хозяйка решает, с кем хочет расстаться, а с кем — не очень.

— Да я что? — вскинулся мужичонка. — Я ведь ей подсказывал, как со мной расстаться. Это же просто, на меня просто надо наплевать — и я таять начну. А она не плюет!!! — И Страх Осуждения разрыдался, утираясь полой затертого пиджачка.

— Ну не плачь, не плачь, — стали утешать его соседи. — Ты сиделец уважаемый, мы тебя все любим…

— Да? Правда? Вы меня не осуждаете? — воспрял духом Страх Осуждения. — Ну тогда что ж… Потерплю. Посижу еще.

— А ты кто, что-то я тебя раньше не видел? — грозно спросил Надзиратель, указывая на красавчика со щегольскими усиками, в просторном черном плаще и пижонской шляпе.

— А я — извращенец, — скромно сообщил новичок. — Я Страх Страха.

— Неужели и такое извращение есть? — удивился Страшок Старости.

Новичок продолжал:

— Я пока еще не ваш, забрел с ознакомительными целями.

— Как это забрел? — вопросил Надзиратель, хватаясь за дубинку.

— Да вы не бойтесь, меня Хозяйка впустила. Но мы с ней еще не в контакте. Не сконнектились, так сказать. Может быть, позже?

— Не дай бог! — отверг такую мысль Надзиратель.

— Иди отсюда! Извращенцев нам не хватало! — зашумели страхи. — И так в тесноте, в обиде, а тут еще в гости будут всякие ходить!

— Я ухожу, но могу и насовсем вернуться, — пообещал Страх Страха, пробираясь к выходу. Но было видно, что он испугался.

Надзиратель с облегчением засунул дубинку на место.

— Будем завершать, — распорядился он. — Еще раз вспомним правила внутреннего распорядка. А ну, по очереди!

Страхи бодро зарапортовали Правила:

— Страхи попадают в заключение только по желанию Хозяйки!

— Страх действует по вдохновению: подступает, накатывает, душит, давит, охватывает, парализует, в зависимости от реакции Хозяйки на ситуацию.

— Страхи существуют, пока Хозяйка не принимает решение с ними расстаться.

— Любому Страху может быть либо добавлен срок, либо объявлена Амнистия в любое время.

— Страхи питаются эмоциями Хозяйки. Если питание не производится, Страх умирает.

— Отпущенные на свободу Страхи вновь становятся Чистой Энергией Жизни.

Страхи чувствовали небывалое единение. Надзиратель был явно доволен.

— Ну что ж, граждане Страхи! По камерам! И дружно ждем амнистии! — провозгласил Надзиратель.

Страхи потянулись к местам отсидки.

— А все-таки, ну вот зачем мы ей? — недоуменно спросил Страх Старости. — Ведь столько энергии на нас тратит!

— Все просто, молодой человек, — пояснил тихий, интеллигентный Страх с большими печальными глазами и такой же печальной лысиной. — Мы ей нужны, чтобы случайно не стать счастливой. Она думает, что быть счастливой — это неприлично, ведь в мире еще столько несчастья!