Он кивнул. Большие слезы катились по щекам Джоя, но он не произнес ни слова.

— И чтоб больше никаких дурацких шуток! — рубила Эллен. — Никаких резиновых пауков на подушках. Никаких резиновых змей под одеялом. Никаких резиновых червей в баночках с кольдкремом. Ты меня слышишь?

Он опять кивнул. Его лицо побледнело как полотно. Он слишком уж резко реагировал на ее наставления. Не выглядел мальчиком, который видит перед собой строгую мать. Больше напоминал мальчика, перед которым стояла смерть. Похоже, нисколько не сомневался в том, что вот-вот она схватит его за горло и задушит.

Ужас на лице Джоя потряс Эллен.

«Я совсем как Джина».

Нет! Это не так.

Она делала лишь то, что должна. Ребенка следовало направить на путь истинный. Она выполняла родительские обязанности.

«Совсем как Джина».

Эллен вытолкала из головы эту мысль.

— Ляг, — приказала она.

Джой послушно скользнул под одеяло.

Она подошла к прикроватному столику и положила руку на выключатель лампы.

— Ты помолился перед сном?

— Да, — ответил Джой.

— Прочитал все молитвы?

— Да.

— Завтра вечером ты прочитаешь больше молитв, чем обычно.

— Хорошо.

— Я буду молиться с тобой, чтобы знать наверняка, что ты не пропустил ни слова.

— Хорошо, мама.

Она выключила свет.

— Я не знал, что это ты, мама, — еще раз попытался оправдаться Джой.

— Спи.

— Я думал, это Эми.

Внезапно ей захотелось наклониться, поднять его с кровати, прижать к груди. Крепко обнять, поцеловать и сказать, что все хорошо.

Но, начав нагибаться, она вспомнила хэллоуиновскую маску. Увидев эту жуткую образину, она подумала, что демон, сидевший в Джое, наконец-то проявил себя. Она в этом не сомневалась… лишь секунду или две, но достаточно долго для того, чтобы решить, что с Джоем произошла трансформация, которую она давно ожидала. И теперь она боялась, что, наклонившись и обняв его, столкнется нос к носу еще с одной образиной… только на этот раз не с маской. Может, на этот раз демон схватит ее и потянет на себя, чтобы острыми когтями вспороть живот. Поток любви разом пересох, оставив пустоту и страх. Она боялась собственного ребенка.

Качели.

Качели.

Внезапно до нее дошло, в очередной раз, до чего же она пьяна. Руки-ноги не слушались. Ее качало. Перед глазами все плыло.

За пределами крошечной молочно-белой сферы ночника темнота пульсировала и наползала на нее, как живое существо.

Эллен отвернулась от кровати и быстро покинула спальню Джоя, прошмыгнула сквозь тени. Закрыла за собой дверь, несколько мгновений постояла в коридоре. Сердце хлопало, словно открывшаяся ставня на сильном ветру.

«Я безумная? — спрашивала она себя. — Я совсем как моя мать — вижу руку дьявола во всех, во всем, там, где ничего такого нет и в помине? Я хуже Джины?»

«Нет, — решительно ответила она себе. — Я не сошла с ума, я не такая, как Джина. У меня была причина. И в тот момент… ну… может, я слишком много выпила и плохо соображала».

Во рту чувствовался неприятный привкус и пересохло от спиртного, но снова хотелось выпить, вернуть пьяную беспечность, которую она испытывала перед тем, как Джой напугал ее хэллоуиновской маской.