— Я подумал, что вы можете захотеть поприсутствовать, — сказал Хеквин. — Когда он сообразит, что связался и с Гвардией тоже, он сломается как тростинка.

— Стоит попробовать, — произнес я.

Рискнув бросить взгляд на Юргена, я решил, что он может закончить еду, прежде чем мы отправимся. В конце концов Слаблард вроде никуда в ближайшее время отлучиться не собирался.

— Будем у вас в течение часа, — пообещал я и отбился.

В действительности путь у нас занял немного больше времени. Улицы Едваночи были полны граждан, направлявшихся на работу. Они вели себя так, будто над ними сиял ясный день, ничего особенного вокруг не творилось и весь их мир не находился в шаге от того, чтобы быть разоренным флотом мародеров Хаоса. Я полагаю, именно это качество и делает Империум таким, какой он есть, — несгибаемый дух даже самых скромных его жителей. Либо удивительная глупость, что в доброй половине случаев примерно одно и то же[53].

Городские проезды были битком забиты наземными машинами, со скрипом продвигавшимися вперед на такой скорости, что их мог бы обогнать любой достаточно энергичный пешеход. Даже выдающихся водительских способностей Юргена было недостаточно, чтобы маневрировать «Саламандрой» в узких пространствах между мелкими и легкими гражданскими машинами. Я уже подумывал о том, что нам следовало бы реквизировать воздушную машину, несмотря на неохоту, которую проявлял к полетам мой помощник, когда он внезапно прибавил газу, заставив «Саламандру» карабкаться по пролету каменных ступеней меж двумя возвышающимися зданиями.

— Короткий путь, — произнес он, совершенно не обращая внимания на стадо трутней из Администратума; они разбегались перед нами, изрыгая небезынтересный набор ругательств.

Юрген же направил нас прямо через широкую плазу, плотно усеянную статуями родовитых адумбрианских бюрократов. Спустя несколько головокружительных поворотов и столь же поспешного спуска по еще одной лестнице, которая, похоже, вела напрямую через торговый квартал и трамвайный вокзал, он затормозил перед зданием Арбитров на стоянке, предназначенной для машин администрации.

Двое офицеров подозрительно покосились в нашу сторону, но беглый взгляд на мою форму и тяжелые орудия, установленные на нашей надежной машине, похоже, склонили их к тому, чтобы не оспаривать правомерность этого здесь и сейчас.

— Благодарю вас, Юрген, — произнес я, выбираясь из салона, неожиданно все-таки благодарный выпитому амасеку. — Это было весьма находчиво с вашей стороны.

— Не мог допустить того, чтобы вы опоздали, сэр! — браво ответил он.

Дальнейшее развитие темы показалось мне излишним. Я оставил его разбираться с преторами, которые, кажется, к тому времени набрались смелости приблизиться, и проследовал внутрь здания.

— Комиссар, — в прохладном мраморном холле за тяжелыми деревянными дверьми меня поджидал молодой претор.

На секунду я затруднился вспомнить его, но затем зудящее чувство узнавания разрешилось. Это был младший Колбе. Теперь, когда на нем не было шлема, его фамильное сходство с отцом просто бросалось в глаза, хотя он был выше и стройнее.