Телефон звонил долго, только поэтому она и успела снять трубку. Все еще пошатываясь, грубо вырванная из сладкого провала сна, она пробормотала, что слушает.

– Ты одна? – спросил мужской голос.

– Да. – Она стряхнула оцепенение. – Илья, твоя сумка…

– Я сейчас за ней приеду.

Он дал отбой. Ольга потерла виски и окончательно проснулась. «Час от часу не легче, что я скажу? Нельзя было отдавать сумку, пусть бы разбирались с хозяином!» Она все еще паниковала, когда Илья позвонил в дверь. Судя по скорости, он был совсем рядом.

Ей хватило нескольких минут, чтобы все сказать. И когда Илья уяснил, в чем дело, он оборвал ее взволнованный рассказ:

– Это чепуха, что ты заводишься? Поеду туда и заберу вещи. Они оставили адрес?

– Есть телефон. – Она не могла поверить, что он так легко перенес возникшие трудности. – Мне так неудобно перед тобой…

– Брось. Всякое бывает. – Он быстро переписал телефон в свою записную книжку. – Знаешь, я не удивляюсь, что так случилось. Ирка обязательно должна была обвинить меня. Главным образом меня.

– Она и нас обвинила!

– Да нет, вы для нее пройденный этап. Теперь на повестке дня нехороший Илюша, который всю жизнь ставил ей палки в колеса!

Он фыркнул совершенно по-прежнему, добродушно. В такие моменты Илья напоминал ей доброго дядюшку, хотя и был старше всего на шесть лет.

– Иногда мне ее жалко становится. Бьется женщина как рыба об лед, гадит, гадит, а счастья все нет. Ей бы в армию записаться, в наемные войска!

Он дружески похлопал Ольгу по плечу, как всегда слегка перестаравшись. Она подумала, что останется небольшой синяк, рука у него была тяжелая. А еще, что он каким-то образом обо всем забыл. В том, что он говорил, как смотрел на нее, как двигался, не было никакой подоплеки, никакого подтекста. Как будто он только что вернулся из Германии и вышел с ней под руку из зала суда. А больше ничего не было.

– Не может быть.

Оказалось, она произнесла это вслух. Ольга поняла это, когда увидела его внимательный, понимающий взгляд. И страшно смутилась.

– Все может быть, – сказал Илья, вынимая из пачки последнюю сигарету. – Знаешь, в Москве творится чертов бардак, все в отпуску! Дела у меня не пошли, нужных людей нет в городе, а вести переговоры по телефону я мог из-за бугра. Словом, я уеду завтра.

– Как? – У нее перехватило горло. Его голос звучал так беспечно, почти весело.

– Уже и билет поменял. – Он хлопнул себя по карману и выпустил клуб дыма.

– А как же…

– Вы справитесь без меня. – Илья говорил, по своему обыкновению почти не слушая собеседника. – Эти мордовороты опять не пришли? Я все-таки созвонюсь с мастером, сделаю ему последний втык. Но Витьке все равно придется взять контроль на себя. Не могу же я бесконечно звонить из Мюнхена по поводу вашей плитки… Это слишком!

– Откуда ты знаешь, что он вернулся? – перебила она. – Когда ты об этом узнал? Еще позавчера, в полдень, верно? Потому и отправил меня домой, к мужу?

Он не ответил. Прошелся по комнате, посмотрел в окно, очень внимательно, будто рассчитывая увидеть там что-то новое. Слегка пожал плечами:

– Разве я просил, чтобы ты шла к мужу?