Или другой вариант – на него напали, ограбили, ударили по голове. Об этом исходе она старалась не думать, но ведь могло случиться и такое? Он потерял сознание, возможно и память, был доставлен в больницу…
Или… Погиб?!
Доходя в своих рассуждениях до этого пункта, Ольга всякий раз запрещала себе об этом думать. Он не погиб, быть не может! Почему именно он?! За что?! Как такое могло случиться?!
Одно она знала точно – к бывшей жене Виталий не возвращался. И это странным образом ее успокаивало. Его не было, но все-таки он оставался с ней. Значит, еще не все потеряно.
Женщина старалась не замечать времени, которое прошло с момента исчезновения мужа. Занимала себя разнообразными делами, выдумывала какие-то иллюзорные цели и обязанности. Например, на свой страх и риск и за свой счет продолжала заниматься ремонтом квартиры. Она как будто делала вид, что ничего не произошло, заигрывала с судьбой, пытаясь вымолить у нее поблажку.
Рабочие приходили утром и уходили, когда она возвращалась с работы. У них были ключи от квартиры и неограниченное право на время пребывания – так договорились с самого начала. Переезжать молодоженам было некуда, и они решились на такой вариант: лучше немного потерпеть неудобства, пыль и чужих людей, чем платить за съемную квартиру. Пока с нею был муж, ее ничто не страшило. Но теперь, после его исчезновения, Ольга перестала понимать, зачем она занимается этими неприятными вопросами.
У нее возникло тягостное ощущение бездомности. Она так и не успела почувствовать своей квартиру, где жила совсем недавно. А теперь, когда с утра до вечера здесь толклись, шумели и командовали незнакомые, грязно одетые, бесцеремонные люди, она и вовсе растерялась. У женщины было такое чувство, что она не вправе требовать от мастера и рабочих самых простых вещей. Например, ускорения темпов работы (несмотря на авансы, те почти ничего не сделали) В самом начале ремонта, когда говорилось о перепланировке, Виталий пожелал соединить комнату с кухней, пробив в стене проем. Эту переделку ни с кем не согласовывали, хотя Ольга очень тревожилась по этому поводу – как бы стена не оказалась несущей, как бы не пожаловались на шум соседи… И вот, когда проем был сделан, обнаружилось, что кто-то из соседей все-таки нажаловался в ЖЭК. Приходили какие-то люди, осматривали переделки, грозили судом и неимоверными штрафами… Все это случилось уже после исчезновения Виталия. Ольга не находила в себе сил обороняться, хотя испорченная стена была всего лишь легкой перегородкой. У нее было одно желание: чтобы все, наконец, покинули квартиру – и жалобщики, и рабочие, а у нее появилась возможность надеть домашний халат и лечь на диван.
Несмотря на свое одиночество, она почти не бывала одна. Как только рабочие удалялись, являлись сочувствующие. Этих она и подавно не могла выгнать. Приходили друзья и сослуживцы Виталия, как правило, с бутылкой водки. Закуску полагалось обеспечивать Ольге. Она разогревала ужин, наспех делала какие-то бутерброды… И выслушивала бесконечные, все более задушевные истории о пропавшем муже. О нем уже говорили по принципу: о мертвых либо хорошо, либо ничего. Называли прекрасным, редким человеком. «Какой был парень!» Иногда делались попытки взять ее за руку, намекалось на желание остаться с ночевкой. Как правило, приходили люди холостые или разведенные. Молодая женщина с трудом выпроваживала таких размякших гостей, иногда произнося резкие фразы и чувствуя что-то вроде угрызений совести. Ведь, с одной стороны, люди пришли поддержать ее морально. С другой же… Все было слишком понятно.