– Воруем, значит, да? Промышляем помалу, да?

– Дайте мне пройти! Утром я поговорю о вас с дядей Квентином!

Мистер Стикс как будто не слышал его. Он стоял в дверях, маленький, неопрятного вида человечек, ростом чуть выше Джулиана, и на его небритом лице блуждала гадкая ухмылка.

Вдруг Джулиан тоже улыбнулся. А затем громко свистнул. В глубине дома на втором этаже послышался глухой стук. Это Тимоти спрыгнул с кровати Джордж. Тяжёлые лапы зашлёпали по ступеням лестницы, по паркету. Звук приближался к кухне.

Тим учуял мистера Стикса. Шерсть у него на загривке поднялась, клыки обнажились, из пасти донеслось глухое рычание. Но мистер Стикс успел вовремя заметить угрозу и быстро захлопнул дверь перед самым собачьим носом.

– Ну что, малец? Что ты теперь будешь делать?

– А вот что, мистер. Вот я сейчас размахнусь да как вмажу этим пирогом в вашу наглую рожу! Вот что я сделаю.

Джулиан уже начал отводить тарелку в сторону для размаха, когда мистер Стикс поднял руку и сменил гнев на милость:

– Спокойно, спокойно, парень, не надо принимать всё так близко к сердцу. Я просто пошутил. Можешь идти и кушать свой пирог. На здоровье. Иди и кушай. Я разве возражаю?

И он отправился к дивану. Джулиан открыл дверь, в комнату вбежал Тимоти.

– Слышь, парень, – прохрипел мистер Стикс. – Не подпускай его ко мне. Я не люблю собак.

– Ах, вы не любите собак? А как же Пушинка? Пушинку вы, значит, любите. Потому что маленькая, да? Ладно, Тимоти, пошли. Не рычи и не пугай дяденьку. Он недостоин того, чтобы на него даже просто смотрели.

Покинув кухню, Джулиан вместе с Тимом поднялся на второй этаж в комнату, где он жил с Диком и где его ждали сейчас также Энн и Джордж. Всем не терпелось узнать, что там внизу произошло, потому что они слышали голоса. И все долго смеялись, когда Джулиан рассказал, как он поговорил с отцом Эдгара и как пригрозил размазать по его лицу мясной пирог.

– Вот это было бы весело! – хохотала Энн. – Хотела бы я это увидеть. Но тогда бы мы остались без пирога. А он очень вкусный. Что ни говори, а готовить эта кухарка умеет.

Когда с пирогом и ватрушками было покончено, Джулиан рассказал, что отец Эдгара моряк и что он только что сошёл с какого-то судна.

– Теперь их уже трое. Не много ли Стиксов для одного дома? – усмехнулся Дик. – Жаль, что мы не можем избавиться от них и пожить как нам хотелось бы. Слушай, Джордж, может, завтра попросишь своего папу, чтобы он велел этим Стиксам убираться? Мы способны и сами поухаживать за собой.

– Попробую. Но вы же знаете папу. С ним очень трудно разговаривать, – сказала Джордж. – Но я попробую, обещаю. Ладно, а теперь спать, у меня уже глаза слипаются. Пошли, Энн! И ты, Тимми! Сегодня тебе официально разрешается спать со мной на кровати. Мне надо каждую минуту чувствовать, что ты рядом. Я не хочу, чтобы эти ужасные Стиксы отравили моего дорогого пёсика.

Вскоре все четверо уже спали. Голод им больше не грозил, и сон их был крепок. Они даже не боялись, что кто-нибудь из Стиксов посмеет их потревожить, поскольку теперь их охранял Тим, а Тим был лучшей сторожевой собакой в мире!