– Что за дверью? – спросил он.

– Здешний владыка – лорд Наволод, – ответил король. – Он здесь первое лицо…

– А ты видел это лицо? – спросил Жихарь. – Может, он с живым и разговаривать не станет? Да и откроется ли дверь? Да и пропустят ли нас к нему?

– Дверь не закрыта, – сказал король. – Но мертвецы туда почему-то не суются. А лорда Наволода я не видел, да и никто из здешних, насколько я знаю, не видел…

– Заодно и познакомимся, – сказал богатырь и толкнул дверь.

Место, где они очутились, не походило ни на что виданное ими доселе.

– Это лес? – спросил Жихарь.

– Больше похоже на корабельную верфь, – сказал Яр-Тур. – Но откуда столько пыли?

– Эх, люди! – ухмыльнулся Колобок. – Это же полки для бумаг, просто очень длинные и высокие. Архив какой-нибудь… Значит, тут и пыль должна быть, и паутина, и мыши эти мерзкие…

– Хозяин! Эй, хозяин! – закричал Жихарь, не больно-то и сам заботясь о вежливости.

Никто ему не откликнулся.

– В какую сторону идти? – озадачился богатырь.

– Не имеет значения, – пожал плечами Яр-Тур. – Полки тянутся и направо, и налево.

– Поглядите под ноги – нет ли следов? – подсказал Колобок и погасил свой фонарик.

Следы скоро нашлись – обыкновенные человеческие следы, не какие-нибудь там копыта или лапы с перепонками и когтями, а невеликие, неглубокие, без каблуков – вроде как домашние тапочки.

– Не может быть, чтобы владыка мертвых да без сапог щеголял – это кто-нибудь из слуг наследил, – предположил богатырь. – Здешний хозяин должен быть высок ростом – вон полки-то куда уходят!

– Что гадать – пошли по следам, – сказал король. Жихарю страсть хотелось узнать, что за грамоты пылятся на полках – старинные летописи, указы, новеллы, устареллы? Но следовало торопиться.

«Верно мне Карина говорила, что я равнодушный и бесчувственный, – думал Жихарь. – Кабы она не спала, то враз бы догадалась, что с побратимом неладно. Поэтому он и в баню не пошел – не желал показать смертельные раны… Да ведь и Лю говорил, что Яр-Туру не нужны уже никакие лекари… Но для дураков, видно, надо все объяснять прямыми словами – намеков мы не понимаем…»

Наконец пыли в богатырский нос понабилось столько, что Жихарь открыл рот и трижды чихнул.

Чиханье, тем более троекратное, и на земле бывает неспроста, оно предвещает всякие неожиданные события…

– Тихо! – сказал Колобок. – Впереди я слышу голос…

– Я, кажется, тоже, – отозвался король.

– …Три миллиарда восемьсот сорок миллионов двести двадцать семь тысяч сто девяносто пять… Три миллиарда восемьсот сорок миллионов двести двадцать семь тысяч сто девяносто шесть…

– Видите его? – шепнул Колобок.

Впереди, опершись на полку и задрав вверх лысую голову, стоял человек низменного роста в полосатых портках, серой рубахе и меховой бабьей душегрейке. На немалом носу человека сидели стеклышки в оправе. И обут он был именно в тапочки.

«А вот он считает – и у него получается!» – удивился Жихарь. И кашлянул в сторонку – как бы тоже от пыли.

Человек не испугался, не вздрогнул – лениво повернул голову, склонил небритый подбородок и поверх стекол уставился на пришельцев.