Дети и взрослые почти поголовно высыпали на улицу и весело повторяли магическое слово:

— Куррумба!..

«Куррумба» означало «весна», ранняя весна. Но содержание этого слова было гораздо сложнее.

«Куррумба» означало также «лебедь». Первоначальный, узкий смысл этого слова был именно таков. Это было название большой белоснежной птицы, перелетные стаи которой появлялись на озере, как только вскроется лед.

Пролетели лебеди, это значит — кончились морозы, пришла пора песен и птичьего гомона. Вместе с первыми птицами прилетает радость ко всему живому.

Но «Куррумба» означало также «старшая мать лебедей», мать — повелительница всех лебединых племен.

Лебединая мать, Куррумба, имеет таинственную силу. Она может оживлять все, что уснуло или ослабело во время долгой зимы.

…В одну из теплых весенних ночей Уоми проснулся, сбросил с себя меховое покрывало.

Кругом было все, как обычно. Спали на привычных местах домашние. Чуть тлели угольки погасшего очага, и в просвете дымовой дыры уже сияла заря.

Уоми улыбался.

С первой весенней порой снова и снова повторялся его прежний волнующий сон. Ему снилась девушка. Это была та самая, с ясными, как луна, глазами и волосами цвета соломы, которая снилась ему столько раз с тех пор, как он вернулся на родину.

Сон начинался, как всегда, поисками лодки и встречей у ольховых кустов. И опять девушка звала его туда, к берегам Большой Воды, и говорила, что только там она откроет ему свое имя.

Уоми накинул одежду и осторожно вышел.

Улица между домами, еще недавно блиставшая снеговой белизной, стала темной и покрылась лужами.

Тихие звуки заставили Уоми прислушаться. Это был странный шум, который прерывался отзвуками глухих ударов.

Вскрывалась река. Прибыла вода, ломала ледяную кору, дробила ее на тысячи тяжелых кусков.

«Река начала, скоро начнет и озеро».

Уоми с восторгом вдыхал бодрящий воздух.

— Куррумба! Куррумба! — говорил он и прижимал обе ладони к сердцу.

И, как бы в ответ на его призыв, из-за леса показалась стая птиц. Это были первые лебеди весны.

И пылкому воображению Уоми казалось, что впереди них летит сама великолепная Куррумба, чудесная лебединая мать, подгоняемая теплым ветром.

«Скорее, скорее! Полетит и Уоми в свадебный поход на край света. Куррумба уже прилетела…»

* * *

Когда прошел лед, Уоми и его дружина заторопились окончить последние сборы.

Молодежь рвалась в путь. Карась и Ходжа настаивали на том, что надо еще переждать. Старики мазали салом священные посохи невидимых духов-покровителей. Они жгли перед ними съедобные приношения. Они молили их защитить детей от опасностей.

Перед самым отъездом к дружине Уоми стало примыкать все больше и больше народу.

В поход собралась вся молодежь. К ним присоединились вдовые мужчины и даже некоторые из женатых, жены которых состарились и поседели. Из старших собрался в поход также Сойон. Жена его бросилась в погребальный костер, который зажгли, когда справляли тризну по убитому суаминтами Сойону-младшему. Она хотела сопровождать его в странствиях по рекам и озерам страны теней.

Гунда крепилась изо всех сил. Ее привязанность к сыновьям, особенно к Уоми, не ослабевала с годами.