— Ничего на тебя нет? — зловещим тоном проговорил Девяткин.

— А что, есть? — похолодел я. Вдруг менты каким-то образом смогли перенести мой отпечаток пальца на орудие убийства? Технически это, наверное, возможно…

— Не убивал ты Воротникова?

— Не убивал.

— И Светозарова не убивал?

— А это кто такой?

— С кем ты вчера из клуба уехал?

— С Настей я уехал. И с ее мужем…

— А как фамилия ее мужа, не знаешь?

— Да нет, не успел выяснить… Неужели Светозаров?! — дрогнувшим голосом чуть не простонал я.

— А чего ты так разволновался?

— Ты… ты же сказал, что Светозарова убили!

— Убили. И его убили, и его жену.

— Настю?!

— Да, Настю. Светозарову Анастасию Максимовну.

— Но этого не может быть! — ошалело пробормотал я.

— Почему?

— Это нелепо… Я так понял, вы меня крайним хотите сделать?

— Мы хотим? Нет, это ты, Старостин, себя крайним сделал.

Да, чего, чего, а такой подставы я никак не ожидал. А ведь все на мне сходится. Я был в гостях у Насти перед тем, как ее убили, мои пальчики на барной стойке, на хайболле. Прислуги в доме не было, никто не видел, как Настя проводила меня до калитки…

— А видеокамеры?!

— Что видеокамеры? — не понял Девяткин.

— Там видеокамеры были. Настя собаку держала, чтобы я через двор смог пройти. Там на камере это должно быть. И калитку она за мной должна была проверить, ну, закрылась она или нет.

— Были там видеокамеры. Только ты блок памяти вырвал. Не думаю, что ты его в квартире прячешь, но все равно проведем обыск.

— Блок памяти вырвали?

— Ты вырвал!

— Погодите, а когда их убили?

— В районе часа ночи. В это время машина за тобой приехала.

— Да, такси было, — кивнул я. — Настя вызвала…

Такси приехало очень быстро. Настя открыла мне калитку с пульта дистанционного управления, пошла в одну сторону — держать собаку, я в другую — к машине. Таксист не мог видеть ее, поэтому при всем своем желании не сможет подтвердить, что Настя была жива, когда я уезжал. Зато сможет подтвердить, что я уезжал с пустыми руками, не было у меня никакого блока памяти от системы видеонаблюдения.

— Ну, я не знаю, кто вызвал. А если и Настя, то что? Сначала она такси вызвала, а потом ты ее убил…

— Бред какой-то.

— Этот бред сейчас в морге лежит, в двух экземплярах.

— Но это не моя работа…

— Работа?! А почему работа? — прицепился к в моим словам Девяткин.

— Ну, я так обычно говорю…

— Когда человека убьешь? В смысле заказ исполнишь? Исполнить заказ — это же работа, да?

— А там что, заказное было?

— С чего ты взял?

— Ну, вы же про работу говорите… Кстати, вы не спрашиваете, где оружие. Оружие, наверное, на месте преступления осталось?

— Где ты его оставил, там оно и лежит.

— Ничего я не оставлял…

— Что, само вывалилось?

— Не надо цепляться к словам…

— Ты еще покомандуй!

Я крепко зажмурил глаза, напряжением мышц пытаясь привести мысли в порядок. Не в моем положении сейчас отбрехиваться. Как говорят в американских боевиках, все сказанное мной может обернуться против меня. Надо сначала во всем разобраться, выяснить, что было да как, и уже тогда выстраивать линию защиты.

— Ну, чего замолчал? — подстегнул меня Девяткин.