— Прикажу, — главнокомандующий вооружёнными силами СССР и без пяти минут военный диктатор с хрустом потянулся всем телом. — Поговорю я с этим психопатом…

— Господин президент, — услышал он за спиной, — на прямой связи… Россия.

Голдуотер несколько секунд смотрел на офицера связи, как будто не понимая, о чём речь. Потом Бешеный Барри медленно подошёл к пульту, где перемигивались разноцветные индикаторы, и взял микрофон, поданный офицером, — взял осторожно, как ядовитую змею.

— Переводчика! — бросил он коротко и хрипло произнёс в микрофон: — Кто говорит?

— Говорит маршал Батицкий, верховный главнокомандующий вооружёнными силами Советского Союза и временно исполняющий обязанности главы государства, — отчеканил властный голос, дублированный синхронным переводом на английский язык. — Мне нужен президент Соединённых Штатов Америки Барри Моррис Голдуотер или лицо, замещающее его во всей полноте ответственности.

— Голдуотер слушает, — ответил президент, на секунду пожалев, что речь советского генерала транслируется и через динамики: её слышали все находящиеся в бункере.

— Господин президент, я предлагаю прекратить огонь и начать переговоры. Вы и ваши советники должны понимать, что дальнейший обмен ядерными ударами не принесёт ни вам, ни нам ничего, кроме новых и совершенно бессмысленных жертв и разрушений. Решающего перевеса над нами, не говоря уже о победе, вам не достичь — это очевидно, — зачем тогда…

— Ублюдок! — истерично выкрикнул Голдуотер. — Вы убили миллионы американцев, и мы вам этого не простим! Есть у нас и бомбы, и бомбардировщики — мы будем продолжать бомбить, пока от вас не останутся одни руины, а потом разбомбим и их! Или капитуляция, или… — он стиснул рукоятку микрофона, словно горло ненавистного комми.

— Не брызгай слюной, — холодно произнёс Батицкий (его переводчик вздрогнул, но перевёл слово в слово), — посадишь изоляцию средства связи. Не стоит грозить нам вашими бомбардировщиками, найдём мы на них управу. И нам есть чем ответить: наши ракеты будут падать вам на головы до полного облысения. Вы тоже убили миллионы советских людей, но сейчас надо думать не о мёртвых, а о живых, пока они также не стали мёртвыми. Ядерное безумие пора прекращать, пока мы не выжгли друг друга дотла на радость другим державам, которые уже присматриваются к мировому лидерству. Хоть раз в жизни подумайте головой, а не задницей, господин президент.

— Мне не о чем с вами говорить, — прошипел Голдуотер. — Или вы сдаётесь, уходите из Европы и полностью разоружаетесь, или мы будем продолжать войну, пока не уничтожим вас всех до единого. И мы это сделаем! — глаза президента США стали белыми от бешенства, а лицо покрылось красными пятнами. И тут произошло неожиданное.

Министр обороны издал свистящий звук, рывком вскочил со своего кресла, выхватил из кармана пистолет и направил его на Голдуотера.

— Или вы принимаете к рассмотрению предложение красных, или я вас пристрелю.

Голос Макнамары изменился до неузнаваемости, но пистолет в его руке не дрожал. И ни у кого не было сомнений, что он выстрелит. Голдуотер поперхнулся, изумлённо глядя на Макнамару. «Ого!» — подумал Дин Раск, приподняв бровь. Люди в бункере, видевшие эту дикую сцену, замерли: все, кроме одного.