Этот вопрос был не праздным – Коля Колыма и в самом деле не знал, ни зачем они сюда приехали, ни что будут делать дальше. Но был уверен: София знает, что делает. Девушка тем временем внимательно оглядывала пространство перед воротами зоны, стоявшие тут и там машины, суетившихся людей. Вдруг она радостно вскрикнула:

– Смотрите, Коля! Едет!

Колыма посмотрел в указанную Софией сторону. Один из микроавтобусов тележурналистов и правда тронулся с места и покатил к ним. Но что в этом такого хорошего? Вряд ли сейчас журналисты им так уж сильно помогут.

– Пойдемте! – София решительно двинулась навстречу автобусу, и Колыме пришлось идти с ней, чтобы девушка не упала. Кроме тех, кто приближался в автобусе, на них, кажется, никто не обратил внимания.

Автобус остановился в нескольких шагах от блатного и Софии. Его дверца открылась, и первым оттуда выпрыгнул невысокий мужичок с круглым румяным лицом. А за ним второй. В сером плаще, шляпе, очках и с бородой. Колыме показалось, что кого-то этот человек ему сильно напоминает, но додумать эту мысль до конца не успел.

– Дядя! – София со всех сил рванулась вперед, к незнакомцу в плаще. Круглолицый толстяк деликатно отстал на несколько шагов и отвернулся, а бородач шагнул навстречу девушке и обнял ее – если бы не это, София, наверное, упала бы. Вывихнутая нога все еще не слушалась ее.

– Софико! – гортанно воскликнул бородач.

Колыма остолбенел. Он ничего не понимал и, видимо, это отразилось на его лице. Бородач, продолжая одной рукой обнимать девушку, второй рванул себя за бороду. Борода осталась в руке, а спустя мгновение полетела в сторону. Туда же отлетели очки и шляпа, и Колыма наконец-то понял, кто перед ним, хотя и никогда не видел этого человека. Только на фотографии.

– Сван? – нерешительно сказал Колыма, чувствуя, как его нижняя челюсть неудержимо движется вниз и ложится на грудь. – Ты?! Но ты же… Но тебя же… Тебя же взорвали!

Пожилой грузин широко улыбнулся:

– Как видишь, не совсем взорвали, Коля. Трудно меня убить, но иногда бывает выгодно, чтобы все думали, будто кому-то это удалось.

– Но как же… – Колыма все еще не мог прийти в себя от удивления. – Как же взрыв? Твоя машина? Пятнадцать килограммов органики же осталось! Как ты выжил?

– Не было меня в машине, Коля, когда она взорвалась, – усмехнулся Сван. – Выпрыгнул я. Хоть и нелегко мне, старику, стало такие трюки проделывать, но справился.

– Как же ты успел? – Колыма чувствовал, что спрашивает не про то, но он еще не успел сориентироваться, на языке было то, что на уме.

– Конечно, успел, – спокойно ответил грузин, гладя по голове Софию. – Ведь я сам ту катастрофу и устроил.

– Зачем?

– Иногда бывает очень выгодно, чтобы все думали, будто ты мертв. От мертвеца не ждут никаких неожиданных ходов, никаких неприятностей. Мертвые не кусаются, хе-хе, – смех Свана был старческим, хрипловатым.

– Так, значит, тебе София и звонила? – догадался Колыма. – Там, в Ростове, и тут?

– Конечно, мне. И приказал ей не лететь в Москву тоже я.

– Но почему? Полетели мы через Якутск, и вот что получилось…